Автор: Solar-Inet
Фантазия на тему Сейлормун № 5
«Я не знаю японский!»
- Московское время 6 часов 15 минут, - проговорила Усаги, появляясь на экране из вороха цветных бабочек.
Я потянулась. Сидение за компьютером явно затянулось. Ну, кто мог подумать, что так сложно закончить семестровую курсовую в три дня, тогда, как до этого не бралась за неё в течение трёх месяцев?
- Если ты ещё не легла, то пора идти спать! – наставительно проговорила Усаги.
- Уйди! – приказала я программке, и та, показав мне язык, гордо удалилась в правый нижний угол экрана. Это была обычная программка из числа болталок. У кого по экрану летали джины, или гуси на тарелках, а у меня была Усаги. Эта мелкая плакса-блондинка из Sailor Moon. Моя любимица! Картинками с её изображением у меня на винчестере забито 20 гигов. Впрочем, не только с ней.
Да, мне 26, я работаю в солидной фирме и учусь на вечернем в институте. Но всё это не мешает мне фанатеть от Sailor Moon. Ну, что поделаешь – я фанатка! Я признаю это. Хотя и не так открыто. По крайней мере, об этом знают все мои знакомые. То есть почти все, кого я знала.
- Московское время 6.30. Ты проспишь! – снова проговорила Усаги, отвлекаясь от возни с Луной.
- Отстань! – приказала я и снова потянулась. Впрочем, Усаги была права. Хотя нет. Это была права я. Я запрограммировала все фразы, что говорила эта миниатюрная блондинка, разгуливавшая по экрану моего монитора. Но мне хотелось думать, что это она сама ругалась и спорила со мной. Может быть, это глупо, но иногда мне ужасно хотелось поболтать с ней. С настоящей Усаги Цукино. Расспросить о девочках, о Луне и Чибиусе, о Мамору… Обо всём… По-настоящему.
«Айто сэрино сейра коудэсё до сэнси – Сэрамун!» - проговорила Усаги, завершая работу компьютера. Я выключила настольную лампу, и быстро забралась в постель, под тёплые одеяла, прячась от холода комнаты. Глядя в замершее окно, я какое-то время просто лежала, размышляя о разном. Но потом усталость взяла своё, и я уснула.
- Плик – плик – плик! – по-птичьему закудахтал будильник, и я тут же проснулась. Как всегда, мне показалось, что я только-только легла, и вставать не хотелось. Не открывая глаз, я пошарила перед собой, ища и не находя будильник.
- Дочка, вставай! Иначе опять опоздаешь!
- Да, мам! – тут же ответила я, не успев удивиться тому, что меня будит мама. Уже больше двух лет я жила отдельно.– Уже встаю!
Будильник не умолкал. И мне не оставалось ничего лучше, кроме как встать. Поднявшись, всё так же не открывая глаз, я потянулась и сделала шаг… Дикий кошачий вопль оглушил меня, и отбросил на постель.
- Усаги, милая, ты опять наступила на Луну?! - послышался из-за полуоткрытой двери заботливый голос.
- Да, мам, - дрожащим голосом ответила я, сидя на постели и во все глаза глядя на разъярённую чёрную кошку.
Не знаю, что убило меня больше. То ли то, что я была в розовой спальне с зайцами, то ли то, что у чёрной кошки, запрыгнувшей мне на постель, на лбу был знакомый золотой полумесяц, то ли, то, что меня назвали…
- Усаги, это просто верх наглости! – проговорила Луна, подходя ближе, - Ты же обещала больше не наступать на меня!
- Я не нарочно! Прости, Луна! – пролепетала я, осторожно протягивая к кошке руку.
- Не трогай меня! – удар когтей Луны привёл меня в чувство.
- Ты? – очевидность происходящего до меня не доходила. – Я?!
- Иди, умывайся! Иначе опять опоздаешь… - Луна спрыгнула с постели, и подошла к окну. В последний миг, перед тем как выпрыгнуть на улицу, она оглянулась на меня, и, покачав головой, горько проговорила, - А я думала, что ты повзрослела, Усаги.
Усаги?! Сорвавшись с постели, я подлетела к зеркалу над комодом, едва не сбив по пути низкий столик. Точно! Из зеркала на меня смотрела… Усаги. Розовая пижама, длинные хвосты в оданго, большие голубые глаза. Ну, она и только! Только… Бледные щеки и округлившийся рот выдавали в ней меня. Мир покачнулся, и я ухватилась за край комода. Блондинка в зеркале сделала тоже самое.
- Я - Усаги?!
Какая жалость, что я не умею падать в обморок. После такого открытия само собой напрашивалось драматическое падение. Но…
- Усаги, милая, ты ведь опять опоздаешь, - в комнату заглянула женщина в переднике. Икуко.
- Куда, мамочка? – пролепетала я, покрепче держась за комод.
- В колледж, конечно, - ответила мама Икуко, похоже, удивившись, обнаружив меня, то есть Усаги, уже вставшей.
- В колледж? – сипло переспросила я.
- Да, милая. Поторопись, я уже приготовила тебе завтрак.
Она ушла. А я осталась. Медленно, словно надеясь, что наваждение исчезнет, я вновь посмотрела в зеркало. Нет, на меня снова смотрела Усаги. В несколько коротких секунд я успела попрощаться со своей работой, учёбой. Ведь не могла же я идти туда такой! Да и вообще, где сейчас это «туда»! А потом… Да, возможно, я хотела лишь поболтать с Усаги, а не воплощаться в неё. Но чем это не случай?
- Усаги! – снова позвала меня Икуко. Вот блин, в них действительно есть нечто общее. Обе вот такие привязчивые.
- Да, я уже! – привычно отозвалась я, оглядываясь. Топот за дверью привлёк моё внимание. Я выглянула. Мимо меня промчался светловолосый мальчишка в пижаме.
- Всё проспишь, Крольчиха! – поприветствовал он меня, и скрылся за дверью в конце коридора. Шимго. Ну, кроме него, вредного младшего брата, назовёт меня, то есть Усаги – Крольчихой?…
- Я же опаздываю!!! - с лестницы прямо напротив моей комнаты слетел тайфун, в котором я по розовым пушистым хвостикам определила Чибиусу. Эта скрылась за дверью в другом конце коридора. Услышав звуки воды, я поняла, что там ванная.
Я вернулась в комнату. Раз мама говорит, нужно торопиться. Может быть для начала одеться? Или книги? Или постель? Нет, постель убирать не буду. Ни я, ни Усаги, почти никогда этого не делали. Так что это не будет удивительным. Книги. Сумка похожая на портфель стояла на том самом низком столике, который я едва не сбила, кинувшись к комоду. Хотелось думать, что Усаги собрала всё ещё с вечера. Хотелось думать.
Топот босых ног по коридору, и очередной вопль Чибиусы «Я не хочу опоздать!» подсказал мне, что ванная свободная. Я кинулась туда. На моей памяти, вроде бы кроме меня туда кандидатов больше не предполагалось. И всё же я решила не рисковать, помня, как часто и неожиданно появляются в доме Цукино разнообразные кузины, и вообще неожиданные гости. Найти в общей ванной мою щётку, и моё полотенце было просто как дважды два. Все мои вещи были с розовыми зайцами. Ну не знаю, наверно это должно быть мило. Но я же взрослый человек.
Я посмотрела в зеркало. Я взрослый человек. А Усаги всего шестнадцать. Её отражение в зеркале было почти таким, как и тогда в битве с Галаксией. Ну, разве что не голая, и без крыльев. И мне шестнадцать! Быстро умывшись, и почистив зубы, я вернулась в комнату. Одеться. Одежда. Плательный шкаф, что оказался за дверью был открыт, а на его открытой дверце, на плечиках висела… Видимо это принесла мама, пока я умывалась. Там висела моя форма. Усагина. И моя теперь тоже. Я подошла и осторожно зарылась лицом в синих складках юбки, вдыхая аромат свежести. Моя матроска.
- Усаги! Уже почти восемь.
- Да, мамочка!
Я скинула пижаму, и с некоторой опаской натянула форму. До последнего момента, мне казалось, что сейчас всё закончиться. Мне ведь 26, и я не смогу надеть одежду 16-й девочки. Но… «Ух, ты!» - молча взвизгнула я, и крутанулась перед зеркалом. Это была я, и я была Усаги! Последний штрих. Почти необдуманно, я сунула руку под подушку и достала. Это была золотая брошь с крыльями. Отлично!
Быстро позавтракав, я, опережая Шимго и Чибиусу, вылетела на улицу. С мгновение по размышляв, я кинулась вправо от дома. Ведь во всех сериях, что я видела, Усаги бежала именно туда. Я успела пробежать до конца улицы, когда меня догнала Чибиуса.
- Усаги - бака, ты куда? – спросила она, догоняя и останавливая меня.
- В школу! – ответила я, порываясь бежать дальше. Но по молчанию Усы сообразила, что сморозила глупость.
- Усаги, ты же в колледже учишься.... - и как только ей удалось сказать это, не с тоном жалости к умственно отсталой?
- Ой, совсем забыла! – пробормотала я, пытаясь изобразить обычную Усагину глупость. - Я не выспалась, вот и перепутала всё на свете, – и торопилась отвернуться, чтобы не смотреть Чибиусе в глаза.
- А ещё ты забыла свой завтрак…
Ох, ну хоть это я сделала похоже. Забыла завтрак. Это так похоже на Усаги. Нужно поскорее убраться с глаз Чибиусы, пока она не начала меня подозревать.
- Ну, всё, я пошла, – я жизнерадостно помахала ей рукой, и легкой походкой пошла в другую сторону, размахивая портфелем и завтраком.
- Усаги… - снова заговорила девочка.
- Знаю, знаю… - поторопилась ответить я. – Я пойду быстрее, чтобы не опоздать.
- Но…
- Я знаю! – рявкнула я, и побежала вперёд. Лишь свернув за дом в противоположном конце улице, я сообразила, что совершенно не представляю, где и как искать колледж, в котором училась Усаги. Я ведь не знала Токио. Обычные дома, не слишком оживленная дорога. Мимо меня с разных сторон бежали школьники и школьницы, легко заметные в формах своих школ. Но я не видела никого в форме похожей на мою. Ни одного человека.
- Ты собираешься пропустить первую пару? – поинтересовался незнакомый голос у меня из-за спины. Немного нервно, я обернулась. Там стояли двое. Молодой человек в очках, и смешливая девушка с коротким хвостиком каштановых волос. Я знала только двух людей подходящих под это описание.
- Нару, Юмино! Я так рада видеть вас!
Я действительно было рада их видеть. Учитывая, что они спросили про уроки, то рада вдвойне!
- Если так, рада, то почему не дождалась на… - сердито спросила Нару.
- Не дождалась? – переспросила я, пытаясь сообразить, что к чему.
- Ну, да… Мы же каждое утро встречаемся у твоего дома.
Так вот о чём пыталась сказать мне Чибиуса. Я уже была готова, как Усаги влепить себе кулаком по голове, когда подумала, что это будет выглядеть совсем уж глупо. Что ж, в колледж! О чём я тут же просветила друзей, и мы пошли. За ещё одним поворотом мы сели на автобус. С этой поездкой колледж оказался куда ближе, чем я могла подумать. Большое здание, красивое, светлое, как все те, что были в японском анимэ. Улыбающиеся и нет, студентки и студенты, спешащие на занятия. И я чувствовала себя частью всего этого.
Первой парой был английский язык. Толпа студентов болтавших о всякой всячине за моей спиной, пока я висела в окне, глядя с трётьего этажа на окрестности колледжа, резко стихла, и как всегда добрая Нару дёрнула меня за юбку, заставляя сесть. В аудиторию вошёл профессор. Ещё не старый мужчина, в сером пиджаке и с грустными глазами.
«Он бы понравился Мако», - мелькнула неожиданная мысль, и я огляделась. Ну, где же девочки? Почему в классе их нет? Там в последнем сериале, они все учились в одном классе, по крайней мере, все они, кроме Рэй. Так почему же сейчас я их не вижу?
- Мисс Цукино вижу, вам не терпится ответить? – услышала я голос и похолодела. Скользнув по лицу откровенно скучающей Нару, и как всегда весёлому Юмино, я повернулась к профессору. Он стоял у доски. Руки на столе, на лице довольная улыбка. А почему бы и нет? Зацепил дурочку Усаги.
- Что? – переспросила я, используя древний как мир приём.
- Мне показалось, что вы хотели рассказать нам всем о Шекспире.
Я закрыла рот и мысленно, и реально. Рассказать о Шекспире? Это он завернул. Я конечно знала английский. Но что бы вот так сразу и о Шекспире...
- Ну что же вы мисс Цукино? Мы ждём… – он улыбался. Я молчала. Но самое обидное было в смешках уже полетевших с задних парт. Я сжала зубы. Ну, уж нет, хватит вам надо мной смеяться! С трудом, припоминая слова, я начала:
- What we know about Shakespeare? It is known when and how and just why Shakespeare left Stratford. How can we explain this fact? – я говорила долго и вдохновенно. Никогда ещё в жизни я не говорила на английском с таким воодушевлением. Да о чём речь. Я никогда и не говорила столько на Английском. Он был труден для меня так же, как для Усаги. Но злость взяла своё. Мне надоело, что надо мной и над ней смеются. Я оторвалась. Я почти не слышала, как замолчал класс. Видела перед собой только профессора, чья улыбка застыла на лице подобно нарисованной, и говорила.
- But, because of these lines, the grave of William Shakespeare in the beautiful church by the river he loved has remained unopened. – закончила я наконец, и села на место. Тишина в классе заставила меня покраснеть. Не нужно было так.
- Хорошо мисс Цукино… – услышала я вдруг голос учителя. Чуть надтреснутый и сухой, как будто это он, а не я говорила несколько последних минут. – Только если вам не будет сложно, то выучите для следующего урока тему из учебника… И покороче.
Я уткнулась взглядом в стол. Вот блин. Я-то думала, что он просто спрашивает. А он про домашнее задание.
- Что ж… Теперь поговорим о…
Всё оставшееся время до конца урока я внимательно слушала. Правда, было немного странно. Учитель говорил. Но никто и не думал за ним записывать. Я не заметила этого сразу, но теперь видела, никто в классе даже учебников не достал. Правда, это в какой-то мере меня и радовало. Не нужно было копаться в сумке Усаги. Я всё ещё боялась не обнаружить там нужных книг, зная забывчивость моей любимицы.
Когда, наконец, прозвенел звонок, я первая сорвалась с места, уже у дверей услышав голос учителя:
- Мисс Цукино… - но не обернулась, сделав вид, что не услышала. Быстрее молнии я вылетела из кабинета, и побежала дальше, не разбирая дороги.
- Охаё, Усаги!!! – громкий вопль и что-то в меня врезалось. От столкновения я упала на пол. Больно отбив себе мягкое место, и прикусив язык.
- Ой!!! – взвыла я, закрывая рот руками. Я боялась, что прокусила язык насквозь. А от боли тут же выступили слёзы. В первый раз за это ненормальное утро, я почувствовала себя несчастной.
- Усаги - тян, всё в порядке? – ласково спросил девичий голос, в то время как кто-то сильный поднял меня на ноги.
- Да… – промычала я, всё ещё боясь за целостность языка.
- Прости… Я просто хотела поздороваться. Мы ведь не были на первой паре… – не были на первой паре?! Стоп. Я потрясла головой, проясняя её. И протёрла глаза.
- Минна!!!!! – я даже и не знала на кого мне кинуться. Они, наконец, были со мной!!! Ами, как всегда с книгой в руках, Макото держащая меня и мой завтрак, Минако поднявшаяся с пола. – Девочки!!!! – ну, по крайней мере, этим я не отличалась от Усаги, - Девочки! Как же я по вам скучала! – я кинулась им всем на шею. Просто обхватила их руками. Милые мои. Это действительно вы… Такие теплые, живые, настоящие.
- Усаги, всё в порядке? – просипела Мако, в то время как остальные от силы моей хватки едва могли дышать.
- Да, конечно. Мы вместе, - от избытка чувств, я едва могла говорить.
- Если будешь продолжать нас душить, то это продлиться не долго.
- Ой! – пискнула я, и отпустила их. Ами тут же осела на пол. – Простите! Я просто обрадовалась…
- Чему? – подозрительно поинтересовалась Минако, отойдя от меня на приличное расстояние. Я смотрела на них, и словно со стороны видела, как жалко выгляжу. И вместе с тем я пыталась вспомнить, делала ли так Усаги. Вроде бы делала. Тогда почему они продолжают смотреть на меня с подозрением?
- Я соскучилась по вам… – пробормотала я, чувствуя как к глазам подкатывают предательские слёзы. Да, я была готова разрыдаться.
- Мы виделись вчера вечером… – напомнила Мако, подавая мой завтрак. Эх, Мако если бы ты знала… Знала?
- Кстати, Мако, а что ты скажешь на счёт преподавателя английского?
- В смысле?
- Он такой… Такой… Как печальный король… Ну, ты же его видела!
- Усаги, ты что-то путаешь, - Ами покачала головой, точь-в-точь как Луна, - Мы же не были на занятии. А английский в этом семестре был первый раз.
- И мисс Цукино уже успела отличиться. – проговорила проходя мимо какая-то девушка. Я с трудом вспомнила, что она тоже была среди ребят моего класса.
- Отличиться? Ты опять не выучила домашнее задание? – Ами снова покачала головой.
- Ами - тян, пожалуйста, ну давай не будем говорить о моих успехах в школе… колледже. – взмолилась я. Вот чего я уж точно не хотела, так это обсуждать способности Усаги к учёбе.
- Ты должна помнить о том, что в будущем станешь Королевой…
- Я помню, помню... – отозвалась я, и, схватив их за руки, потащила к лестнице, - Не нужно напоминать мне об этом так часто.
Я совсем не ожидала, что будет так сложно говорить с девочками. Я почти затылком чувствовала их удивленные взгляды.
- Ты какая-то странная сегодня... – проговорила вдруг Мако. Я едва не споткнулась на пороге. Хотела резко развернуться, но зацепилась хвостом за поручень лестницы, к которой мы подошли. Я взвизгнула, и девочки бросились мне помогать. А когда спасение моих волос закончилось, раздался звонок на урок. И мы дружно под испуганный вопль Ами кинулись в следующую аудиторию, забыв о случайно оброненной Мако фразе.
Следующим предметом была история. И её тоже вёл мужчина. Невысокий, коренастый, похожий на Такеши Китано. Я только удивилась этому. В русских школах учителей мужчин можно встретить только в спортзале. А здесь...
Вместе со всеми я достала из сумки учебник по истории, определив его по голубому торцу и картинке современного Токио на обложке. Положив его на стол вместе с тетрадью, обернулась к Минако с мыслью спросить, почему их не было на первой паре. Но в этот момент заговорил учитель.
- Сегодня мы поговорим о восстановлении Японии после Второй Мировой войны. Откройте учебники на странице 375...
Как и все я взяла учебник, открыла его, и... похолодела. Правда сначала я подумала, что у меня что-то случилось со зрением. Я зажмурилась, помотала головой, несколько раз усиленно потёрла глаза. Не помогло. Я по-прежнему смотрела на… То, что это иероглифы я понимала, и даже разбирала некоторые из них вместе с каной. Но в большинстве своём они походили на расплющенных насекомых, и не несли для меня никакой информации. Не веря себе, я перелистала в конец учебника, вернулась к началу. И везде одно и тоже. Сплошные иероглифы.
И я их не понимала! Когда-то я учила японский. Но дальше запоминания двадцати с хвостиком иероглифов и хираганы – дело не пошло. Я заблудилась во много численных падежах и забросила это неблагодарное занятие. Но тогда я даже не подозревала, что это может мне пригодиться. Я заглянула в конспекты Усаги. Неровные строчки кривой хираганы. Но и их я прочесть не могла. В смысле прочитать-то могла. А вот перевести...
Я в испуге вскинула голову. А вдруг сейчас все вокруг заговорят на непонятном мне языке?!
- Не торопитесь, мисс Коцумо, - посоветовал преподаватель пышноволосой девушке с первой парты, передо мной. – Читайте медленно. Мы собрались здесь изучать историю, а не бить рекорды по чтению. Так что, если вам не сложно, прочтите этот абзац ещё раз... с начала.
- Больше всего пострадала Хиросима. Атомный взрыв практически...
Ну, вот. Я же прекрасно понимаю, всё, о чём говорят. Опустила голову. Чуда не произошло. В книге были всё те же не понятные мне иероглифы. Перелетев через моё плечо, мне на парту упала записка. Замирая от нехорошего предчувствия я развернула сложенный в четверо листочек. Единственное, что я смогла прочитать это слова в начале записки «Усаги!» Узнала потому, что этими тремя слогами сама до сих пор подписывала некоторые свои письма. В конце записки длинной в две строки, были написаны три иероглифа. Узнала последний «Ко». .Сердечко нарисованной в конце подсказало, что записка от Минако. Но вот, что она там написала? Я ещё раз повторила процедуру с протиранием глаз. Хотя наперёд знала, что не поможет. Факт оставался фактом. Я не понимала написанное по-японски.
Я ещё пыталась придумать, как быть, когда почувствовала, как нетерпеливая Минако тычет мне в бок линейкой. Аккуратно, чтобы не заметил учитель, я обернулась:
- Чего тебе?
- Так ты идёшь или нет?
Иду? Куда? Ответ, по-видимому, лежал передо мной. Но я не могла его прочесть. Куда я должна была идти? А девочки? Снова почувствовав тыканье линейкой, я одними губами прошептала:
- Иду…
Только вот куда я согласилась идти? Может быть... Моё лицо непроизвольно расплылось в улыбке. Может быть, Мина зовёт на концерт Starlight? Я замечталась, как это слышать их песни и главное понимать их смысл. В свете таких размышлений пребывание в теле Усаги мне снова показалось замечательным. И что с того, что я не знаю японского? Девочки обязательно мне помогут. А потом я и сама всё вспомню. В конце концов, я не совсем уж безнадёжная! Надо будет только заскочить после уроков в книжный магазин, и отовариться японско-русским словарём. Вот тогда и посмотрим кто кого. За своими мечтами мне было некогда следить за происходящим в классе. Лишь когда учитель сказал, «запишите домашнее задание», я вернулась из шумного концертного зала в залитую солнечным светом аудиторию.
- Параграфы с 13 по 16, и задания к ним.
Я так и писала «параграфы с 13 ...» и успела написать по 16-й, прежде чем сообразила, что пишу по-русски. Обычными русскими буквами. В немом потрясении я уставилась на возникшие из-под руки слова. Ещё одна новость. Но, пожалуй, эта новость была не так уж поразительна, как та, что я не знаю японского. Строго говоря, всё правильно. Раз я не умею писать иероглифы, то и не знаю, как их читать.
- Усаги, ты чего спишь? – появилась с вопросом Минако, и я поторопилась захлопнуть тетрадь перед её любопытным носом, скрывая то, что могло меня разоблачить.
- Я не сплю… Просто задумалась.
- А было похоже, что ты спишь, - подначила Мако. Я не поддалась. Быстро кинув учебник и тетрадь в сумку, я пошла к выходу, где меня и догнали девочки.
- Ты что обиделась? – спросила Мако. Я неловко пожала плечами.
- С чего?… Я ведь и, правда, иногда сплю на уроках… Но… И когда мы идём на концерт?
Тут же возникла Минако.
- Какой концерт?
- Starlight, - ответила я и обнаружила, что глаза девочек округлились до размеров чайных блюдечек.
- Усаги, Starlight улетели несколько месяцев назад, - тихо проговорила Ами, оторвавшись ради этого от очередного справочника что по обыкновению держала в руках.
Вцепившись в ручку сумки, я прикрыла глаза. На секундочку.
- Ну, конечно, - согласилась я, и молча проглотив пару ругательств по поводу своей глупости. – Мне просто приснился сегодня Сэя. Сон был такой реальный, что я и забыла, что они улетели...
Кажется, получилось. И тон нужный подобрала, и слова те самые нашла. Девочки забыли обо мне, и стали смотреть по сторонам. Похоже, им не доставало Starlight, иначе бы с чего они так среагировали на мою грустную физию? Хотя кое-что было непонятно. Их печаль была такая обычная, привычная. Да, что такое происходит?!
- Кстати, девочки, а когда обед? – спросила я, надеясь растормошить подружек, - Я ужасно проголодалась.
Девочки рассмеялись.
- Ну, ты как всегда, - хихикая, Минако повисла на моём плече. Мы все расхохотались, и я почувствовала, как неловкое молчание возникшее после слов о Starlightов уходит. Мне стало легко.
- А я сегодня с утра сама не своя, - поделилась я, пока мы шли к следующей аудитории, - Что-то странное приснилось. Я и вскочила раньше, чем будильник прозвенел. А потом за завтраком забыла, что учусь в колледже, и побежала в школу, - девочки хихикали, и даже Ами убрала книгу в портфель, чтобы не отвлекаться, - А потом Чибиуса меня догнала, и сказала, что я бегу не туда...
Увлекшись я начала рассказывать сцену своего пробуждения и подъёма – в лицах. Размахивая руками, корча рожи, изображая то Шимго, то Луну, то Чибиусу, я всё больше распалялась, видя смех подруг. Они были такие живые и весёлые. Я забыла обо всех ошибках и неприятностях, что случались со мной с самого утра. Главное сейчас для меня было видеть их лица.
В хихиканье и перешёптываниях пролетели ещё две пары. На химии меня выручила Ами, которая вдруг решила поспорить с вызвавшим меня преподавателем по поводу ковалентной связи чего-то там, а на домоводстве Мако отвлекла от меня внимание учительницы пожаловавшись, что у неё никак не получается приготовить тушеный дайкон[1].
Смеясь и хохоча, мы выбежали на большую перемену. Девочки продолжали хохотать над моими рассказами якобы моих снов, а я продолжала рассказывать им все смешные фанфики, которые могла вспомнить. И «несчастный день для Мамору», и «День рождения Усаги», и «Новогодняя вендетта Мичиру». Настолько разошлась, что обед пришлось жевать на ходу, пока бежали на урок астрономии...
Новая неприятность свалилась мне как снег на голову. В душной зашторенной аудитории мисс Дзюитиро объявила контрольное тестирование по материалу прошлого семестра. Я побелела, когда получила листок для тестирования, и позеленела от попытки прочитать вопросы, написанные на японском. Дрожащей рукой вывела в углу листка, где стояло «your name» имя и фамилию «Усаги Цукино». По-детски, с одним иероглифом «цуки», не вспомнив, как не пыталась иероглиф «поле», которым нужно было писать последний слог фамилии. Что было делать дальше, я не представляла. И не важно, что мисс Дзюитиро отошла к окну, дав блестящую возможность заглянуть в учебник. Что мне там искать? Не нужно было быть умной, как Ами, чтобы понять, что и учебник по астрономии тоже на японском. Ну, максимум там могли быть английские названия звёзд, созвездий, законов. Но что мне это давало, если я не могла прочитать самих вопросов? О том, что я бы не смогла записать правильный ответ, если бы его знала, я старалась не вспоминать. Поймав несколько встревоженных взглядов девочек, я опустила голову к листку, изобразив из себя страшно занятую студентку, в то время, как единственное, что мне хотелось – это плакать.
Идея спасения пришла сама собой.
- Да, мисс Цукино? – отозвалась преподаватель, увидев мою вскинутую руку.
- У меня кровь носом пошла, можно мне выйти?
- Да, конечно… – она растерянным взглядом пробежала по классу, - Мисс Мидзуно помогите ей добраться до медпункта.
- Нет, нет, не надо, - заторопилась я, - Я сама!
Почти выбежала в коридор, осмотрелась. Нашла указатель туалета, и кинулась туда. Влетела в сияющую чистотой комнату, и закрылась в одной из кабинок. Успела почти вовремя. Следом за мной в туалет вошла Ами.
- Усаги, всё в порядке?
Я не ответила. Подобрав под себя ноги, чтобы их не было видно из-под двери, молчала, сухими глазами глядя на дверь. Может быть, Ами не найдя меня, уйдёт?…
- Что-то случилось? – снова спросила Ами. Конечно же, она успела увидеть, то, как я сюда вошла. Но я не хотела разговаривать. Ведь это означает, что я должна буду сказать, что не понимаю по-японски, а потом объяснить почему. Объяснить, что я не Усаги, а взрослая тетка, которая этим утром проснулась в теле её подруги.
- Почему ты не отвечаешь? – вот ведь упрямая. Ами… Я почувствовала, как маленькие солёные предатели повисают на кончиках моих ресничек. Ну, вот и первые слёзы. Уткнулась лбом в колени, и расплакалась. Не таким я видела это приключение.
- Ты плачешь? Почему?
Похоже, она не отстанет.
- Ами - тян, - позвала я, не выходя из кабинки, - А у тебя есть японско-русский словарь?
Последовало почти минутное молчание.
- Есть.
- Здесь? – я не стала спрашивать, зачем он ей. Может быть, среди многочисленных зубрёжек предметов ведущих её к мечте быть врачом, она решила найти что-нибудь для души? Например, русские стихи?
- Нет, дома. А тебе срочно?
Ах, Ами, Ами. Ты как всегда немногословна. И только ты не будешь спрашивать дурочку Усаги, зачем ей понадобился такой словарь.
- Если можно, то сегодня... Давай зайдём к тебе после уроков?
-Как скажешь…
Вот так легко и просто.
- Ты возвращайся в класс, Ами. Я побуду здесь. Голова ещё немного болит…
- Я могу остаться. Я уже сдала тест.
- Нет, лучше иди.
Ещё минута молчания. Шаги, и скрип двери. Она всё же ушла. Я подождала и вышла из кабинки. Подошла к умывальнику, и, не глядя в зеркало, умылась холодной водой. Всё нормально, никакой паники. Из зеркального стекла на меня посмотрела бледная Усаги с покрасневшими глазами. Никакой паники. Но как же не паниковать?! Ну, не люблю я чувствовать себя дурой, и всё тут. Судя по часам, оставалось ещё два урока. Хорошо ещё если это будет какая-нибудь физкультура или пение. Но после письменного теста по астрономии было вполне разумным ожидать, по меньшей мере, высшей математики, а в самом плохом случае…
Вот об этом мне думать не хотелось. Но видение того, как я, прикусив от усердия нижнюю губу, старательно рисую все известные мне иероглифы, пытаясь на уроке японского написать сочинение на тему «Как я провела лето.» - само всплывало в моей голове.
Меня слегка замутило от такой перспективы. Ещё раз умывшись я отошла к окну. Смотрела на город с высоты третьего этажа, и гадала, как могла случиться всё это, и как, а главное, зачем я оказалась здесь? Ну, явно не для того, чтобы заработать для Усаги 100 баллов по английскому, и неуд по астрономии...
Я простояла в туалете до конца астрономии, так и не решившись туда вернуться. Со звонком за мной зашли девочки. Молча, не спрашивая ни о чём, отдали мне сумку, и остановились полукругом вокруг меня. Я молчала. Легче было смотреть на город, чем повернуться и посмотреть им в глаза. Но я смогла. Скрутила гордость и обернулась. Улыбнулась.
- Я просто не выучила астрономию, - виноватым голосом сказала я, снова почувствовала тепло в сердце, увидев их ответные улыбки. И всё же не понимаю, что с ними такое? Так ли необычно, что я веду себя как раньше дурочка Усаги? Разве битва с хаосом так её изменила? По последней серии это не было заметно. – Ничего, к 30-му столетию догоню. – неловко пошутила я, и они снова рассмеялись.
- Ну, а теперь идём? – спросила Минако, заговорив первая.
- Куда? – моё сердце упало на дно желудка и там замёрзло. Только не… Да, я и не знала, чего мне нужно было бояться больше.
-В корону. Я же тебе писала.
От изумления, я открыла рот.
- А уроки?
- Усаги, ты явно сегодня не выспалась, - со вздохом начала Мако, - Сегодня суббота. Короткий день, и всего пять пар…
Я сосчитала. Английский, история, химия, домоводство, астрономия... И почувствовала, как улыбка счастливого идиота выползает на моё лицо. Спасена! В порыве счастья я сгребла девочек в объятия.
- Я люблю вас девочки!…
Быстро переобувшись, я первая выбежала из здания колледжа. До чего же хорошо! Никакого больше японского. Счастье переполняло меня, как солнце, залившее своим светом всю улицу. Я была готова, как хомяк бегать по кругу, выделывая танцевальные па.
- Я хочу есть! – крикнула я подходящим девочкам, - Три, нет, пять пирожков с мясом! Кофе со сливками и мороженое с изюмом! Хочу утку по – пекински и суп харчо!
Мы уже шли по улице, а я всё продолжала выкрикивать названия блюд, забавляясь от души смущением подруг.
-Мамо - тян! – я мгновенно различила среди шедших впереди нас студентов старшеклассников его синюю куртку. Или может, просто почувствовала, что это именно он. Он шёл, чуть сгорбившись, словно неся непосильную ношу, уткнувшись в какую-то книгу или тетрадь, держа под рукой стопку учебников. Я успела заметить это лишь мельком. В следующее мгновение все эти эпистолярные источники валялись на асфальте, а я висела у Мамору на шее. Если Усаги и в правду так делает, то понятно, почему Мамору это не очень-то приветствует. Он не выдержал моего нападения. Мы упали. И теперь я сидела на нём, улыбаясь ему в лицо.
- И тебе здравствуй, Усаги, - проговорил он, болезненно морщась, - Ты не могла бы позволить мне встать?…
Смущенно покраснев, я вскочила, на ходу прошептав какое-то нелепое извинение.
- Да, ничего, - отмахнулся Мамору, и вместо того, чтобы обнять меня, наклонился за книгами. В недоумении я обернулась к девочкам, и обнаружила их с лицами… Ну, в общем, с них можно было писать картину «Обалдеть!» Им хорошо. А вот я окончательно перестала разбираться в происходящем. Последний раз, когда я видела Мамору, он говорил, как сильно любит Усаги.
- Мамору, - позвала я, внезапно севшим голосом. Подошла к нему, наплевав на все приличия, потянулась к его губам. Он отвернулся. Почти не заметно, но достаточно быстро, чтобы я поняла – он избегает моих поцелуев!
- Извини Усаги, но мне некогда, - сказал он, и ловко избегнув моих протянутых рук, стремительно пошёл прочь. «Извини, Усаги?!» Будь на моём месте Усаги, она наверно прямо тут села бы на землю. Я устояла. Хотя и чувствовала предательскую слабость в коленках.
Даже и не помню, как мы дошли до Короны. А там мои грустные мысли разлетелись в пух от одного только возгласа.
- Вы опоздали!!
Я подняла глаза. Рэй. В этот раз молча, без каких либо возгласов я бросилась ей на шею. И расплакалась. Второй раз за этот день. Отчего я плакала? Понятия не имею. Мамору обошёлся со мной, как с чужой, а теперь передо мной ещё и Рэй. Я ревела, как белуга. Девочкам с трудом удалось оторвать меня, и завести в игровой центр. Там усадили на высокий табурет у одного из автоматов. На несколько мгновений Ами исчезла, а вернулась со стаканом воды, и… Я подняла глаза на молодого человека подошедшего к нашей компании. Ещё до того, как я допила воду, мои слёзы высохли.
- Мотоки... – улыбнулась я ему.
- Рад видеть тебя, Усаги – тян. Ты давненько сюда не заглядывала...
- Она была занята учёбой, - сообщила ему Рэй, глядя расширившимися глазами на меня, в то время, как висевшая у неё на плече Минако что-то ей шептала.
Не замечала я такого раньше. Но, похоже, девочки сообщали Рэй о произошедшем за день. Честно сказать у меня слегка подогнулись ноги. И не сиди я сейчас на табурете, то непременно рухнула бы на пол. Ведь Рэй заклинательница огня, и она может увидеть меня настоящую в теле Усаги. Впрочем, может быть, она уже это сделала? Иначе, почему она смотрит на меня так подозрительно? С минуты на минуту я ожидала, что она налепит мне на лоб одну из своих бумажек, или просто вдарит своей атакой, решив объяснить потом, что я не Усаги. Забыв про Мотоки, больше не слыша его вопросов, я внутренне сжалась и замерла на мете, ожидая немедленного разоблачения.
- Я так рада, Усаги!
Вот это я ожидала меньше всего. С этими словами Рэй сама кинулась мне на шею. Ух, ты, оказывается, и у огненной прорицательницы бывают всплески эмоций. Правда, лежа на каменной полу, я этому почти не радовалась. Или совсем не радовалась. И вообще думала с тоской обо всех падениях. Понятно, почему все думают, что Усаги дурочка. Так падать, и впрямь дурой станешь. Во всяком случае, голова у меня болела, и здорово...
Уж и не знаю, для чего было собираться в Короне, если в итоге мы всё равно пошли к Рэй в храм. Правда, по пути зашли к Ами, и кондитерскую. Там я устроила девочкам целое представление из того, как Усаги ест. Хотя пирожные были очень вкусными, запихивание их в рот целыми, лишало процесс поедания сладостей всякого очарования. А, потому расплатившись за съеденные, я взяла с собой ещё штук пять. «Про запас!» - объяснила я. На самом деле, надеясь, что удастся их попробовать по нормальному. Впрочем, главного я добилась. В этой суматохе Ами переложила в мою сумку словарь, так незаметно, что ни у кого не возникло вопросов, что это и зачем нужно мне. Таких вопросов от Рэй или Минако я бы не пережила. В буквальном смысле. А Мако скорее бы взяла сторону Ами. Они обе всегда считали, что у меня должна быть своя жизнь, в чём бы она не заключалась, в играх или парнях, или в японско-русском словаре.
В дворике храма Хикава я увидела Юичиро. С самым скорбным видом он скрёб метлой каменные плиты. Увидев нас, он просветлел лицом, и бодро поздоровался, не преминув спросить у меня, хочу ли я чая. Хватило одного гневного взгляда Рэй, чтобы он вернулся к прерванному занятию.
- По-моему, ты слишком сурова к нему, - проговорила я, когда мы уже прошли мимо него, и поднялись к Рэй в комнату. – Дай ему реальный шанс, или прогони его. Его любовь не преступление, и потому не должна наказываться равнодушием… – не знаю, могла ли так сказать сама Усаги. В тот момент я об этом не думала. Я сказала это от себя, просто так. Мне всегда было жаль Юичиро. Любовь Рэй колючая, и она могла ранить. Усаги к этому привыкла, но любовь к ней, и к Юичиро – разные вещи. Юичиро наверняка было больней.
Очнулась я от своих размышлений в тишине. В который раз мои слова были восприняты как-то не так. Уже рассевшиеся за низким японским столиком девочки смотрели на меня и молчали. В какой-то миг я подумала, что вот это как раз и настоящее. Ни сражения с демонами, а вот это. Их целостность, осознание друг друга и всего того, что их окружает. Да, они воины, но это не мешало им жить жизнью обычных людей. Более того, им нужно было жить и этой самой обычной жизнью. Для того, чтобы было во что верить, о чём помнить, что ценить, кого любить… Чтобы было ради чего умирать…
- Может быть, ты и права… – тихо проговорила Рэй. Она снова смотрела на меня, оценивающе, проверяюще. Но никто и даже она не повторил фразы Мако оброненной далеким утром. Значит, я настоящая? У них больше нет причин во мне сомневаться? Скрывая подступившие к глазам слёзы, я опустила голову, и хотела тихонько проскользнуть к столу. И я проскользнула. Мой хвост зацепился за бумажную ширму, моя обутая в носок нога скользнула по глянцевой обложке журнала, который валялся у входа в комнату. И под шумный вздох и свой собственный вопль я «проскользнула к столу». Великий боже, ты только скажи, это моя неуклюжесть, или Усаги на самом деле такая растяпа? И вообще, если я цеплялась за всё хвостами чуть ниже колен, как Королева Серенити ходит, когда они волокутся по земле? Пока я лежала с мокрым полотенцем на голове, мне привиделись чехлы для королевских хвостов, иначе сколько же раз в день потребуется мыть голову, если позволить им волочиться по земле, да ещё и разную погоду?
Но худшее наступило потом. Потом, когда с моей головы было снято полотенце, и после того, как мы попили чай, заедая безумно вкусные куриные шашлычки с рисом под пряностями, после съеденных оданго[2]. После всеобщего смеха надо мной, как над лунным кроликом. Потом… Когда Ами заявила, что пора заниматься…
Они все достали учебники. Я тоже. В каждую секунду борясь с собой, чтобы не упасть в обморок. И не важно, что я раньше этого не делала. Не важно!
Это было по-настоящему ужасно. Я понимала всё, что мне объясняла Ами или Рэй, и даже могла наверно подсказать кое-что Мако и Минако, но была вынуждена вновь и вновь просить объяснений, лишь бы ничего не писать в тетрадях. Я бы могла и сама им что-нибудь объяснить, но продолжала делать вид безнадёжно тупой. Так или иначе, эти несколько часов в компании девочек могли бы мне показаться просто волшебными, если бы не японский. Уже возвращаясь домой, я хихикнула, вспомнив, пунктик Усаги. «Вечеринка с Мамору… но английский!…» Ведь оказалось, что английский язык наименьшая из моих бед. А, кроме того дома меня ждали три параграфа по истории. И хотя после занятий в часовне, у меня не было ни каких сил, я, тем не менее, решительно взялась за перевод, даже отказавшись ужинать со всеми. Я была полна решимости.
Но всё получалось из рук вон плохо. Ну не знала я японского. Все его многочисленные падежи, формы отрицания в двух временах, какие-то там обороты. И словно этого было мало! А тут ещё иероглифы отказывались находиться. То я черты неправильно посчитала, то ключ неправильно определила, то и то и другое вместе.
Я потихоньку начала закипать от злости, в сотый, или уже в тысячный раз перелистывая словарь в поисках очередного вредного иероглифа, когда ко мне в комнату заглянула Чибиуса.
- Усаги, ты мне не почитаешь?
Я почувствовала, как меня вместо злости отхватывает истерика.
- Давай, - как можно спокойнее ответила я. Она подошла. Мне хватило одного взгляда на учебник, чтобы потом устало опустить голову на стол. Конечно же, книга была на японском.
- Усаги, что с тобой? – забеспокоилась Чибиуса.
- Усаги, тебе звонит Мамору, - голос мамы дал мне шанс не отвечать. Поднявшись на ноги, я кинулась в коридор, не преминув по пути зацепиться хвостиком за дверную ручку. И как только Усаги удается обходиться без этого?!
Трубка телефона была выключена.
- Мама, а как же звонок? – завопила я. Мама выглянула на мой вопль из своей спальни.
- Прости дорогая, я увидела, как к тебе зашла Чибиуса, и сказала, что ты ему перезвонишь.
Я истерично взвела глаза к потолку.
- Куда?! Я же не знаю, откуда он звонил!
- Он об этом подумал. Я записала телефон на календаре.
Обрадованная я кинулась к календарю, и тут же увяла. О, да! Цифры на календаре, висевшем над телефоном, были. Их было много. И были надписи к каждой из групп цифр. Но все они были на японском! Может быть, маме и пришло в голову записать имя Мамору каной[3], но у меня уже не было моральных сил это выяснять. Тихо заскулив, я бросилась вниз, и, обувшись, вылетела на улицу.
Прохлада вечера меня остудила. Я шла наугад, не разбирая дороги, да и не пытаясь понять, куда иду. Мне просто хотелось уйти ото всех подальше. Никогда в жизни я ещё не чувствовала себя такой несчастной. А главное я никак не могла понять, как же так получается? Говорить на японском я могу, я понимаю, что говорят мне, но ни слова не понимаю из написанного?
В довершении ко всем моим несчастиям пошёл дождь, и я заблудилась. Впрочем, последнее меня не так уж сильно расстраивало. Я не хотела возвращаться. А потому я просто брела по улице, под проливным дождём, наслаждаясь отсутствием необходимости читать по-японски.
Когда по улице пролетела машина с включенными фарами, я испуганно спряталась в тени деревьев. И ещё больше испугалась, когда она вернулась, и остановилась невдалеке. Не дожидаясь, когда из неё выйдут, я бросилась бежать. Но меня быстро догнали. Мужчина. Он схватил меня за руку и притянул к себе. Я пыталась сопротивляться, совсем не слыша слов, что он говорил. Но быстро слабела, голодная и замёршая на нет.
- Усако, ты меня слышишь? – рявкнул Мамору мне в лицо, и я очнулась.
- Слышу, - слабо отозвалась я, чувствуя, что если он сейчас меня отпустит, я просто упаду на землю, - Слышу, - повторила я, - Но я хочу есть…
Он заулыбался, и под ледяным дождём мне стало тепло от его улыбки.
- Усако, - прошептал он, и, подняв меня на руки, понёс к машине. В салоне было тепло, и приятно пахло розами. Мы поехали.
- Только не домой, - попросила я, глубоко утопая в кресле. Мне снова становилось холодно. Заметив моё дрожание, Мамору включил обогреватель. И лишь через несколько минут спросил:
- Почему не домой?
Я живо представила себя укоряющий взгляд Икуко, и недоумение Чибиусы. Нет, не сегодня. Завтра я попытаюсь им всё объяснить, но не сегодня. Сегодня я больше не могу.
Наверно я смогла сказать что-то из этого вслух, потому что Мамору больше ничего не спрашивал. А к моменту, когда машина остановилась, я почти спала. Он снова взял меня на руки, и опустил лишь у себя в квартире на диване. На мгновение скрылся в стенном шкафу, и, выудив оттуда рубашку, дал её мне, и со словами «переоденься», ушёл в кухню. Дрожа, я стянула через голову мокрое платье. Одела рубашку. По длине она были ниже колен, а рукава пришлось повернуть. Завернувшись ещё и в лёгкий плед, что нашла на диване, я вышла на балкон, чтобы повесить одежду. Признаю, идея была нелепейшая. Вешать мокрую одежду на открытом балконе, в дождь. Но ничего лучше я не придумала.
- Ты что делаешь? – завопил Мамору, обнаружив меня там, и за плед, вдёргивая обратно в комнату. Я полетела прямиком в его объятия. Споткнулась о порог балкона, и мы оба упали. Я испуганно закричала, и закрыла глаза. А потом услышала как сквозь стоны и охи Мамору смеётся. Я рискнула открыть один глаз. Похоже, он смеялся надо мной. Я открыла второй глаз и возмущенно спросила:
- Чего смеёшься?
Он не ответил. Только прижал меня к себе, и продолжил смеяться. Моих возмущений и попыток подняться хватило от силы на минуту, потом я начала смеяться вместе с ним. Он остановился первым.
-Я люблю тебя Усако, - проговорил он, и так посмотрел на меня, что я почувствовала, как неудержимо краснею. Но желание узнать его поцелуй оказалось сильней. Я потянулась к его губам. На этот раз он не увернулся. Мы поцеловались. И у меня слегка зашумело в голове.
- Мамо - тян, - протянула я, поднимаясь над ним на руках, - Мой Мамо - тян!
Он заулыбался и снова потянул меня к себе, чтобы поцеловать. Это было чудесно. Мамо – тян со мной, мне хорошо, и никакой нужды в японском, и…
- У меня ноги замёрзли, - сказала я, открыв рот, чтобы сказать Мамору что-нибудь о любви.
В одну секунду мой пылкий Мамо – тян превратился в нежного заботливого Мамору. Он поднялся, помог подняться мне, закрыл балкон. Мы вернулись к дивану. Мамору сел, и я тут же устроилась на его коленях, в тёплом кольце его рук, обняв за шею. Мне стало так хорошо, что не хотелось шевелиться. Хотелось просто сидеть вот так, чуть прикасаясь губами к его шее, и чувствовать лёгкое напряжение его рук. Я понимала Усаги. Я могла бы отдать жизнь за то, чтобы всегда чувствовать его руки.
- Ты сегодня какая-то не такая, - проговорил вдруг Мамору. Я в миг ощутила, как у меня во рту всё пересохло.
- Что ты имеешь в виду? – спросила я сонным голосом, не поднимая головы с его плеча, чтобы не встречаться с ним взглядом. Его руки напряглись, прижимая меня.
- После победы над Хаосом, после отлёта Starlight, ты стала какая-то другая. Чужая. Я не мог даже поговорить с тобой лишний раз, чтобы не вызвать вспышку резкости, - моё сердце начало колотиться, как сумасшедшее. Я же не дура! Я читала фанфики. Знаю, что многие хотят, чтобы Усаги осталась с Сэей, думая, что после всего произошедшего Усаги любит именно его. А что если все они правы? Иначе, почему у девочек были такие глаза, когда я днём кинулась к Мамору сама. Неужели?! Я не могла в это поверить. Как ты могла Усаги?! Ведь Мамору любовь всех твоих жизней! – Ты всё время проводила с девочками. Я боялся, что для меня в твоей жизни не осталось места. И вдруг сегодня днём ты сама кидаешься ко мне на шею. Пытаешься поцеловать. Сейчас, здесь, со мной… – его голос прервался, а мои глаза стали влажными. Ах, Мамо – тян, мой истинный японец. Так долго сдерживать свои чувства. – Усако? – позвал он, и я всё-таки посмотрела на него, - Пожалуйста, не оставляй меня. Я просто не знаю, что будет, если ты… – наверно он хотел сказать «уйдёшь», но его голос снова сорвался. А я… Именно я была готова кинуться ему на шею, целуя и обещая, что никогда его не покину, что готова остаться здесь с ним рядом навсегда. Но… Усаги. Что думала она? Я не имела права решать за неё. И в тоже время неизвестно, сколько времени я пробуду в её теле. Мне нравился Сэя. Но любила я Мамору. Он моя нежность, моя душа, моя любовь.
Но я должна была что-то ответить.
- Мамо – тян… – что я могла сказать ему? Что та, что сидит у него на коленях, не та, с которой он встречался последние два года, и ещё меньше та, что он потерял в прошлой жизни? Сказать, подожди до завтра, например, и повтори мне это ещё раз, тогда я придумаю, что тебе ответить? Или сегодня сказать, что я останусь, а завтра Усаги рванёт сквозь Галактику к Сэе? – Мамо – тян, в последнее время произошло так много всего. Я должна была измениться. Мне жаль, что я причинила тебе боль, – я старалась говорить самые нейтральные фразы. Хотела сделать так, чтобы что не произошло завтра или в другие ближайшие дни он был к этому в той или иной мере готов. Хотела этого по настоящему, но почувствовала, как сила его рук уходит, а он сам отстраняется от меня, и испугалась. – Но я хочу сегодня быть для тебя твоей Усаги. Только твоей… Чтобы не произошло завтра, - я прижалась к его сжавшимся губам. «Я его потеряла!» - мелькнула истеричная мысль, и ушла. Мамору отвечал на мой поцелуй. Когда мы оторвались друг от друга, он взял моё лицо за подбородок, чтобы посмотреть мне в глаза.
- Чтобы не случилось завтра, - тихо повторил он.
- Чтобы не произошло завтра, - кивнула я…
Уже почти засыпая, я прижалась к нему, и он нежно обнял меня за плечи. Я всё больше хотела спать, но что-то не давало мне покоя. Что-то предельно простое, и такое лёгкое, что ускользало от меня. Слушая стук сердца Мамору, и чувствуя на себе его руки, я лежала и думала. Пока вдруг…
- Мамо – тян, - позвала я.
- У - у, - сонно отозвался он.
- Ты можешь пообещать мне одну вещь?
- Да? - я увидела, что он открыл глаза, в то время как мои начал неудержимо закрывать сон. Я, словно проваливалась в пушистый, тёплый туннель, расслабленно не движимая, и безмолвная.
- Мамо – тян, почаще целуй и обнимай меня, - прошептала я, прижимаясь щекой к его груди, - Не только, когда мне грозит опасность… – и я уснула.
И я проснулась. Поднялась в постели. Темнота, тишина. Где я? Где Мамору? Рядом зашевелились.
- Мамо – тян, - обрадовалась я, приникая к парню.
- Угу, - отозвался он, и обнял меня за плечи. Счастливая, я задремала. На секунду. «Угу?» - вскинулись в моей голове мысли. Хлопок по светильнику, и комнату залил ровный свет ночника. Я осмотрелась. Я была дома. Я, как я. В ногах на постели спить Барон, за стойкой стеллажа с книгами мигал огонёк, оставленной включенной колонки. А рядом со мной… С перепугу пробуждения я забыла, кто он и как его зовут. Пока я сидела в панике, перетряхивая свою память, парень проснулся, и с беспокойством посмотрел на меня.
- В чём дело?
- Я… – я была уже готова брякнуть, что не помню, как его зовут, как вдруг его имя вместе с объяснением само спрыгнуло у меня с языка, - Ром, мне кошмар приснился, - Рома? Высокий, худощавый, но накачанный, короткие тёмные чуть вьющиеся волосы, тёмные глаза. В свете ночника я не могла разобрать их цвет. Но вспоминались они синими.
- Иди сюда, - позвал он, протягивая ко мне руки. С секунду поколебавшись, я нырнула в его объятия. Он сам выключил ночник. А я просто лежала, прислушиваясь к его дыханию. Из-за сна я всё ещё не помнила Романа. Но сейчас мне нравились его объятия и его близость. Утром я во всём разберусь, думала я, засыпая. Но одна мысль не давала покоя. Понял ли Мамору, что я хотела ему сказать?
