Я ошиблась

Автор: СветлаЯ

Комментарий автора:  Небольшая история романтического содержания о взаимоотношениях Харуки и Мичиру

 

 Ветер нежно перебирал листву, ласкал верхушки молодых дубов и гонял по узким дорожкам обыкновенный мусор. Солнце привычно пряталось за облаками, изредка выглядывая, чтобы ослепить заглядевшихся на небо зевак. Сегодня оно было удивительно мутное и невыразительное, но кому до него было дело?
Городской парк жил своей жизнью, с готовностью принимая все новых и новых посетителей. В глубине парка на небольшой скамеечке сидела девушка. Ветер ласково трепал ее белокурые волосы и перебирал складки белоснежной рубашки. Харука была серьезна как никогда. Трудно было сказать, почему она хмурилась: приветливые прохожие и нежный солнечный свет мало ее волновали. Харука чувствовала, что весь мир, в который она верила и за который сражалась, рушится у нее на глазах. Что-то страшное должно было случиться, сломать и разбить ее жизнь вдребезги. Гонщица рывком встала. Быстрой походкой она пошла к выходу из парка, нервно сжимая и разжимая кулаки. Губы невольно шептали:
- Почему, Мичиру?
День за днем Харука терзала себя одной лишь мыслью: что будет дальше? Но сегодня она уходила, зная, что сама решает свою судьбу. Взгляд затуманен недавним прошлым: густой зеленью высоких деревьев, решительными атаками сейлор-сенши против уродливого демона, хохочущего не хуже доктора Томо, и холодным, равнодушным взглядом той, что так жестоко и внезапно наступила своим каблуком на хрупкое сердце Харуки. Все длилось секунды, но поставило под угрозу целую жизнь.

* * *

Тот день не предвещал ничего плохого. Хару откинулась на спинку кресла и блаженно улыбалась тишине, царившей в домике аутеров; Сетцуна как всегда пропадала у Врат Времени (хотя совершенно непонятно, чем она там занимается), Хотару отправилась в будущее, чтобы вместе с Малышкой поставить на уши весь Хрустальный Токио, Мичиру последнее время пропадала у Мако, где обучалась вязанию.
Хару прикрыла глаза и глубоко вздохнула.
- Тяжелый день?
- Мичи, ты уже вернулась?
- Похоже, я достаточно натренировалась, чтобы связать порядочный шарфик, - скрипачка как-то натянуто улыбнулась.
- Ты себя недооцениваешь, - усмехнулась Харука.
- Может быть, - Мичиру расстегнула белый приталенный пиджачок и неуверенными шагами приблизилась к подруге. Она встала за спиной гонщицы и аккуратно положила свои руки ей на плечи. Они были горячими и влажными. Мичиру наклонилась так, что ее голубые глаза встретились с серыми глазами напарницы. Как Харука любила эти таинственные глаза! Правда, последее время в них плескалась печаль, а сегодня еще и горечь.
- Что с тобой? Ты какая-то грустная, - спросила Харука.
- Даже не знаю, - Мичиру отвела взгляд. - Море волнуется.
- Все будет хорошо. Я знаю, - и гонщица нежно поцеловала подругу. Мичиру вздрогнула, и у нее покраснели глаза.
И как всегда бывает в такие минуты, назойливо зазвонил телефон. Художница рывком сняла трубку.
- Усаги?
- Привет, Мич. Рей чувствует присутствие демона. Надо бы разобраться.
- Да, мы с Хару тоже поняли...
- Ами вычислила, что он появится в городском парке в 3 часа. Похоже, что новая жертва это Уназуки.
- Бедняжка! Чем она так привлекает демонов?
- Даже не знаю. В общем, приезжайте! Заодно встретимся, потасовку отметим. Хару привет.
- До свидания, Уса.
Харука обернулась.
- Это была Усаги? Почему она звонила?
- У нас новый демон. В парке, в 3 часа.
- Это хорошо, ты как раз развеешься!
- Надеюсь.
В парк аутеры приехали быстро, остальных еще не было. Девушки побежали вглубь, где росли молодые дубы. На траве без сознания лежала Уназуки. Над ней висел демон, вбирающий в себя энергию, и оглушительно ржал.
- Похоже, Ами малость промахнулась со временем!
Мичиру не ответила. Времени на надоевшие речевки не было, и она резко сшибла демона в ближайшие кусты. Хару запустила в него ворлд-шейкером, кусты затряслись и замерли.
- Вот видишь, Усаги! Мы опять из-за тебя опоздали!
- Не ворчи, Рей! Ворчалка сломается!
- Ой, Харука! Мичиру! Изините нас, мы опять притормозили, - Минако посмотрела виноватым взглядом. - Но я вижу, помощь вам не нужна?
Хару хмыкнула: иннеры в своем репертуаре. Вдруг раздался треск, что-то пронеслось над головами девочек. Демон обернулся пантерой и, выпустив когти, летел по направлению к Сейлор Урану. Все было как в замедленном режиме, но воин катастрофически не успевала. И тогда ее взгляд упал на напарницу. Мичиру стояла в трех шагах. В ее глазах застыл испуг и... равнодушие. Жестокое безразличие. Мысли проносились в ускоренном темпе: "Как? Не может быть... Она стоит и не двигается! Она... всегда была рядом! Всегда спасала! Была щитом! Жертвовала! Любила! А сейчас..." Время истекло. Мичиру не сдвинется с места.
Над головой пролетела молния. Демон упал у ног Урануса. Тяжело дыша, Мако опустилась на землю. Сейлоры с криками подбежали к воину ветра. Хару оглянулась. Мичиру уже скрылась за деревьями, никто не видел слез на ее щеках.
- Ты в порядке? Мы так испугались!
- Это было так неожиданно!
- Я не думала, что он снова нападет!
- У тебя ранено плечо! Дай я тебе помогу!
Харука стояла в исступлении. Она не слышала голосов девочек, не видела поверженного демона и не чувствовала боли. В ее сознании был один силуэт. И слова: "Почему, Мичиру?". По левой руке медленно стекала кровь. Пальцы нервически сжимались и разжимались.

* * *

С того рокового дня прошла неделя. Харука и Мичиру все еще жили в своем домике, но уже не вместе. Хару пропадала на гонках, иногда просто гуляла по Токио, погруженная в свои мысли, с Мичиру она не разговаривала. Скрипачка куда-то исчезала, иннеры ее не видели, домой она приходила только ночевать: бесшумно раскладывала диван в гостиной, а под утро уже уходила. Харука видела, что она осунулась, похудела, глаза были покрасневшие, но сухие.
И вот наступил момент, когда Хару решилась. Она покинула парк с твердым решением расставить все точки над i. Гонщица резко дернула дверь и шагнула в комнату. Окна были открыты, ветер шаловливо трепал занавески, но не мог прогнать устойчивый запах краски. Странно, что Мичиру была дома днем. Еще более странно, что впервые за три месяца она рисовала. Харука вошла в мастерскую. В центре комнаты стоял мольберт, за которым сидела художница. Как только послышался скрип открываемой двери, она вытерла кисть, аккуратно положила ее в футляр и посмотрела на вошедшую.
- Ты рисуешь?
- Пишу.
- Неважно. Мне надо с тобой поговорить.
Харука направилась на кухню. Она не оглядывалась, но чувствовала, что Мичиру бесшумными шагами молча следует за ней. Хару убрала челку с глаз и села на высокий стул. Мичи присела на табурет.
- Так больше не может продолжаться.
Художница молчала.
- Я ошиблась. Нам не суждено быть вместе. Мы напарницы, но не более того. Сейчас я соберу вещи и уеду.
- Нет, подожди... Я... Я уже сняла квартиру в центре города и перевезла туда некоторые вещи... Будет лучше, если ты здесь останешься... Здесь ближе до мотокросса...
- Как хочешь. Мне все равно.
Хару всем своим видом показала, что аудиенция закончена. Мичиру встала, глядя в пол, пошла в их спальню. Через пятнадцать минут она вышла с двумя чемоданами и села в такси. Молча. Харука нисколько не жалела. Она открыла новую страницу своей жизни и хотела немедленно начать заполнять ее новыми эмоциями, встречами, людьми и событиями. Прошлое было забыто. Все предыдущие воплощения показались сном-мороком. Хару налила себе чашечку кофе и прошла в гостиную. Она устроилась в кресле напротив открытого окна и вновь, так же как и неделю назад, стала наслаждаться тишиной. Свежий ветер врывался в комнату и, шевеля всевозможными бумагами и журналами, дотрагивался до губ Харуки. Она вдыхала его, ощущая дуновения воздуха каждой клеточкой своего тела. Она набиралась сил, чтобы забыть эту ужасную неделю холода и равнодушия. Но вдруг Хару поняла, что все еще чувствует запах краски. Поморщившись, девушка поставила чашечку на столик и вошла в ненавистную мастерскую. Комната была пуста, если н! е считать мольберта в центре и картины. Гонщица обошла мольберт, чтобы взглянуть на полотно, распространяющее запах свежей краски. Мичиру - художник-маринист, редкая картина ее кисти не относится к водной тематике. И эта не была исключением. Тусклое солнце над спокойной водой, полное везветрие, золотой песок... Но от картины не веяло теплом, она была пуста, бессмысленна и ненатуральна. Мертвая вода не таила в себе никакого движения, чайки словно вымерли, да и солнце было каким-то искусственным.
- В этой картине нет ветра. Как и в твоей жизни, Мичиру.

* * *

Потянулась череда новых дней. Харуке не надо было учиться жить в одиночку: она всегда была не такой, как все. Мичиру все еще жила в ее мыслях, упорно не хотела вылезать из ее головы, но гонщица не сдавалась. Если Мичиру ее не любит, то и она не обязана. Хару спала до двенадцати, завтракала (или обедала?) фаст-фудом, каталась сколько душе угодно, играла в баскетбол с Мако и в волейбол с Минако, ночи проводила на дискотеках. И так каждый день. Пока ей не стала снится она. Харука не видела ее лица, но могла утонуть в ее глазах. Сон вообще странная штука: ты можешь увидеть характер, услышать голос, почувствовать гладкость кожи, но при этом не иметь понятия о внешнем виде, фигуре и возрасте. Хару снилось, как она склоняется над ней в свете восходящего солнца и нежно перебирает ее белокурые волосы, как садится на край кровати и проводит указательным пальцем от шеи гонщицы до кисти руки, затем наклоняется, и ее волосы волной падают на одеяло, а от них веет морской свежестью и прохл! адой. Потом она начинает смеяться, встает и уходит...через окно. А оттуда продолжает литься свет восходящего солнца...
После таких сновидений Харука чувствовала себя безгранично одинокой. Тогда она проклинала свободу и шла на поиски своей второй половины. Каждый день новая девушка, очарованная красотой Харуки, летела как бабочка на огонь к ней в дом. Она готовила кофе, но наливала вино, спрашивала гонщицу о ее успехах, но ее интересовало совсем другое, собиралась уходить, но оставалась до утра. В общем, все они были одинаковые, и Харука начинала от них уставать.
После затянувшегося свидания с очередной красавицей Хару расслаблялась, играя на пианино. Ее длинные тонкие пальцы нежно скользили по клавишам, легко извлекая волшебные звуки, которые поднимались в воздух и, подхватываемые ветром, кружились в танце по комнате.
И как всегда бывает в такие минуты, назойливо зазвонил телефон. И как всегда это была Усаги.
- Харука, привет! Это Усаги.
- Здравствуй, Оданго. Мамору тебе еще не надоел?
- Нет! - возмутилась Усаги. - Я просто хотела спросить, все ли у вас с Мичиру хорошо, а ты...
- А с чего это вдруг?
- Ну... Ты как-то неожиданно увлеклась баскетболом, Минако говорит, что ты стала нервная... А вчера я видела Мичиру в обнимку с каким-то симпатичным парнем... и... подумала, что что-то не так.
- Вообще-то у нас с Мичиру все хорошо, но по отдельности. Мы расстались.
- Что?! В смысле,... э-э... я сожалею.
- Не стоит. Ты уверена, что тебе нужен Мамору? Я бы составила ему конкуренцию!
- Да, уверена! - проговорила Усаги и бросила трубку.
"Мичиру с парнем? Странно..." - подумала Харука и решила освежиться: стоит ли вспоминать своих бывших?
Девушка быстро доехала до парка, оставила машину и легким прогулочным шагом направилась туда, где все началось. Молодые дубы все так же знакомо шелестели лисьями, а ветер гонял бумажки по узеньким дорожкам. Харука медленно подошла к скамейке, блаженно развалилась (благо брюки позволяли) и стала жевать какую-то соломинку. Она без интереса смотрела на проходящие парочки, пока не увидела одну очень особенную пару: стройная девушка с волосами цвета морской волны и высокий темноволосый мужчина в вызывающем красном пиджаке спокойно прогуливались по парку, держась за руки. Парень наклонялся к девушке, шептал что-то ей на ухо, а она смеялась, скромно прикрывая рот ладонью, и отворачивалась, краснея.
"Мичиру! С парнем?!" - Хару была в шоке. Сначала красный пиджак ненавязчиво напомнил о Сейе, но волосы у парня были короткие, походка свободная, но не надменная, да и фанаток сладкоголосой поп-группы нигде не наблюдалось.
Харуке вдруг стало больно и тоскливо. Она надрывается, ищет свое счастье, страдает, а Мичи так быстро нашла ей замену! Да еще и парня! Это оскорбило самолюбие гонщицы. Она выплюнула соломинку и резко встала. А затем быстрым уверенным шагом направилась к влюбленной парочке. Хару прошла прямо между ними, больно задев плечом подругу. Она торопилась сесть в машину и уехать подальше и уж конечно не заметила, как Мичиру замерла в попытке остановить бывшую подругу, а ее собеседник недовольно прыснул и поправил черный в розовое сердечко галстук.

* * *

Харука решила полностью поменять свою жизнь. В ней что-то сломалось, и она замкнулась в себе. Больше никаких встреч с подругами и ночных свиданий, остались лишь тренировки по мотокроссу. Целыми днями девушка сидела в кресле и, как завороженная, смотрела в окно. Ветер играл лепестками сакуры, но Мичиру уже не было рядом. И больше не будет. Идеальная пара превратилась в боевую ячейку, но за отсутвием демонов полностью развалилась. Харуке все еще снилась девушка в свете зари. Была ли это Мичиру? Или, может, Усаги? Гонщице было уже все равно. Время для нее словно остановилось, серые глаза стали пустыми и равнодушными.
Слишком многое произошло... Жаркое лето обернулось самым разгаром зимы.
Харука стояла перед зеркалом. Бледное лицо, обрамленное светлыми прядями непослушных волос, свободная рубашка навыпуск, светлые брюки и мужские туфли. Женщина в мужском обличье. Вроде даже и не женщина, но уж точно не мужчина. До встречи с Мичиру Харука искала себя, ей казалось, что она какая-то неправильная, но с появлением подруги Хару расцвела. Прохожие с восхищением оборачивались, замечая идеальную пару: две девушки, дополняющие друг друга. Такие разные на вид, но такие похожие по характеру, по образу жизни. Теперь Хару потухла. Идеализм оказался иллюзией. Вся предыдущая жизнь - ложью.
Хару отошла от зеркала и села в кресло. Неспешно закурила. Спокойный вечер в одиночестве. Сегодня был ее день рождения, но никто об этом не знал. Кроме Мичиру. Гонщица почувствовала себя Гарри Поттером до появления в школе волшебства, когда он рисовал на песке торт со свечками и поздравлял себя с праздником.
- С днем рождения, Хару, - девушка затянулась. Дым от сигареты закручивался в спирали и медленно таял в воздухе. Какая гармония...
И как всегда бывает в такие минуты, раздался звонок. Это уже был не телефон: звонили в дверь.
- Только Усаги мне сейчас не хватало, - усмехнулась Харука, затушила сигарету и подошла к двери.
В "глазке" никого не было видно. Девушка потянула на себя дверь и увидела на коврике небольшую коробку в яркой разноцветной бумаге. Харука присела и аккуратно взяла подарок. Послание из прошлой жизни. Гонщица прошла в гостиную и раскрыла коробку. Внутри лежал вязаный шарф голубого цвета с причудливым золотистым узором. Самый зимний подарок. Рядом обнаружился конверт. В письме рукой Мичи было написано несколько строк: С днем рождения, Хару. Я все поняла и простила тебя. Я просто хочу, чтобы ты знала: я не держу никакой обиды. Харука была в бешенстве: как так получается? Мичиру наплевала ей в душу, бросила, а теперь "прощает и не держит обиды"! Ну это наглость!
Девушка бросила шарф в дальний угол комнаты и выбежала на улицу: ей нужно было остудить ярость. Торопливыми шагами она направилась в парк к злополучным дубам. Гонщице было абсолютно неважно, что по ночам парк закрыт. Она перелезла через ограду и побежала. На глаза наворачивались слезы. Вдруг кто-то набросился на нее сзади. Хару дернулась и, еле удержавшись, обернулась. Ее лицо приняло жестокое и хладнокровное выражение.
Перед ней на коленях сидела девушка. Аквамариновые волосы закрывали лицо. Руки судорожно перебирали край пальто. Девушка подняла голову.
- Мичиру, - непонятно зачем сказала Харука.
- Хару... Я ошиблась... Я думала, что смогу простить тебя и отпустить, но я не могу жить без тебя!
- Что за ерунда?! Это ты спокойно смотрела, как демон собирается покрошить меня в капусту, ты меня бросила, а не я!
- Я тебя не бросала! Ты сама сказала, что собираешь вещи и уходишь!
- Я думала, ты меня больше не любишь.
- Подожди... Это я думала, что ты меня не любишь! Ты постоянно крутилась вокруг Усаги, я видела, что она тебе небезразлична... я поняла, что должна отпустить тебя.
- Господи, Мичи! Я любила тебя, но не знала, что ты такая ревнивая! И почему ты тогда не спасла меня, как прежде?
- Я сама не поняла... Я вдруг почувствовала такую ненависть к себе, к Усаги... Я подумала, что не смогу отдать тебя ей и что лучше будет, если ты не достанешься никому. Это длилось секунды, я потом очень пожалела... Мне было стыдно, и я боялась показаться тебе на глаза. Тогда я сняла квартиру.
- Какая же ты дурочка, Мичи! А тот парень в красном пиджаке?
- Друг детства!
- Как банально! И ты думаешь, что я тебе поверю?
- Это правда. Мы не виделись лет десять.
- И поэтому ходили в обнимку, как голубки!
- Ты ревнуешь?
- Никогда.
- Он голубой! - и Мичиру показала фотографию, где ее друг детства нежно прижимался к какому-то белобрысому парню с французским маникюром.
- Обалдеть! Мич! Если бы ты не была такой мнительной, всего бы этого не было!
- Если бы ты не заигрывала с Усой! Я ни в чем не виновата! Это все ты...
- Закрой рот, милая, - и Харука прижала к себе подругу. Так они и сидели, подогнув под себя ноги, в парке и смеялись. Жизнь снова обрела смысл.
- Я люблю тебя, Мичи.
- Я тоже, Хару, - и скрипачка поцеловала подругу. Восходящее солнце освещало волны аквамариновых волос, а шаловливый ветер принес лепестки сакуры, непонятно откуда взявшиеся зимой. Молодым дубам было все равно. Они-то все уже знали.

Назад