Глава вторая

Мюген 1
Горячий кофе обжигал руки, и Харука отставила кружку. В кухню вошла Мичиру с двумя галстуками, перекинутыми через руку.
- Ты какой из них оденешь? Этот подходит к брюкам, а этот к рубашке.
- Никакой. Хватит крутиться, как белка в колесе, садись выпей кофе. Булочки получились отменные. Наверное, потому, что их пекли в четыре ночи, - высокая девушка искоса поглядела на подругу, пряча улыбку.
- Да ну тебя, - Мичиру повесила галстуки на ручку двери и села за стол. Она подпёрла щеки кулачками, подняв синие глаза к потолку, - Харука...
- У? - девушка всё же решилась отпить кофе и старалась делать это очень аккуратно во избежание ожогов и лишней стирки.
- Зачем люди целуются? В книгах это так романтично, у героинь сразу слабеют ноги и кружится голова... А на самом деле...
- Да уж, - Харука фыркнула, вспоминая события еще не минувшей ночи. Она тоже ждала от поцелуя каких-то неземных ощущений, плавно перерастающих в красивый секс. Но жизнь в любые мечты вносит свои коррективы и после пятиминутных попыток поцеловаться "как в кино", они еще десять старались просто поцеловаться. Больше они не выдержали, так как обеих несостоявшихся любовниц одолел гомерический смех, и они хохотали влёжку, обнявшись на широком диване, уже без каких бы то ни было романтических мыслей.
- Мешает, во-первых, нос. Во-вторых, зубы, - Мичиру дотрагивалась пальчиком до называемых частей лица. Это выглядело так забавно, что Харука вновь засмеялась. - Даже губы какие-то лишние... Ну что ты смеешься?
Харука, держа кружку на весу, притянула к себе Мичиру и звонко чмокнула её в губы.
- Всё приходит с практикой. Нужно чаще встречаться, как сказал классик.
- Классик, как же... Так обидно, намечтаешь себе целую гору всего, а потом такие обломы.
- Настоящей леди не есть можно так выражаться. Ладно. Я на телефоне, пробиваю Мюген, а ты, марш в школу.
- Себе всегда всё самое интересное? Небось, первым занятием у тебя стоит японский? - по отведённым в сторону глазам Харуки и её нарочито невинному виду Мичиру поняла, что угадала. - Нет уж. У меня первым рисование, так что ничего страшного со мной за прогул не будет, а ты уже вчера японский прогуливала.
- Не могла же я пропустить твой бассейн. И, кстати, зачем ты мне галстук подбирала, всё равно одевать форму?
- На будущее. В следующий раз просто выдам тебе заготовленный вариант.
- Ясно. Время, значит, на близких экономим...
- Твой кофе остыл. И какой смысл целовать меня в шею, если тебе уже пора собираться?
- Оптимистичная ты. Как будто-то это может повлечь какие-то последствия... Мне просто приятно ощущение твоей кожи на губах... Может стоит с этим поэкспериментировать, как ты думаешь?
- Не смотри на меня чертёнком! И это та самая Харука, которая столько времени мучила меня, заставляя считать себя законченной извращенкой?! Отставь хотя бы кружку... Щекотно...
Через полчаса Харука была выдворена из квартиры, а Мичиру села поближе к телефону и вооружилась телефонным справочником. Долго искать не пришлось. Мюген занимал в справочнике целую страницу. Там перечислялись, похоже, все телефоны, имеющиеся в школе.
"То, что надо".
Мичиру набрала номер. - С кем я могу поговорить по поводу перевода в вашу школу?...
Положив трубку, она уже знала, что на занятия сегодня не попадает.
Факс вымучивал из себя длинную ленту, испещренную мелкими буквами. - "Ох уж мне эти школы гениев..."
Девушка выбрала плащик помилее, надев его поверх школьной сейлор-фуку, подобрала ему под цвет ободок для волос и прихватила на всякий случай зонт, так как чувствовала готовую низвергнуться с небес воду.
"Держись, магазины! Кайо Мичиру на тропе войны".

Харука вставила ключ в замочную скважину. Тот не пролезал, ему мешал ключ с другой стороны. - "Мичиру уже дома?" - Харука толкнула дверь, и та послушно распахнулась. Девушка прошла в прихожую и сняла ботинки. В углу стекала вода с зонта Мичиру. Харука хмыкнула. - Могла бы и меня предупредить о дожде, воительница моря...". Сегодня она не взяла зонт, и её промочило насквозь. На дворе стояла осень, и дождь отнюдь не был теплым.
- Мичиру, ты же знаешь, что правилами общежития запрещено оставлять изнутри ключ в замочной скважине. Иначе к нам не сможет ввалиться комендант.
- Ага, - донеслось из комнаты, - прости, забыла. Но я оставила дверь открытой... Ты, наверное, промокла... Я приготовила ванну.
- Заботливая ты..., - избавившись от прилипающего к телу плаща, Харука прошла в комнату. В дверях она застыла. Всюду были книги. Они лежали, валялись, покоились в кучах, образуя столь нелюбимый гонщицей бардак. Столько книг она видела только в библиотеке.
С брюк натекли лужицы, и вода добралась до единственного сухого предмета её одежды, а точнее - до носков. Харука резко вернулась к реальности. В центре этого книжного безобразия с видом читающей феи восседала Мичиру.
- Мичиру, что это...
- Через две недели у нас экзамен в Мюген, - скрипачка оторвалась от изучаемого учебника.
- Мы же не поступаем, а переводимся...
- Для них нет разницы. Чтобы прийти к ним во время учебного года, например, как мы, нужно доказать, что нами усвоена уже пройденная программа, и хватит мозгов для того, что они дадут дальше. И что мы достаточно одарены для занятий в каком-нибудь кружке, - тут Мичиру соизволила заметить, в каком состоянии находится её подруга и бросилась убирать те книги, что мешали пройти в ванну.
Харука начала избавляться от мокрой одежды, зная, что Мичиру нравится это превращение из мальчика в девочку. Та шла за ней сначала в спальню, а затем к ванной комнате, принимая из её рук вещи. Оставшись только в нижнем белье, Харука зашла в ванну и закрыла дверь перед носом скрипачки.
- Ветер вымок, и его прибило к земле, - в ответ на обиженный вздох пояснила она сквозь дверь.
- Я подумала, что тебе надо немного остыть... Ну, открой..., - дверь приоткрылась, и оттуда выглянула голова гонщицы:
- Я очень остыла, спасибо, - она протянула Мичиру два последних предмета одежды, - кинь в стирку, дорогая, если не сложно, - и дверь снова закрылась.
- Ну вот... Стараешься тут, а они, видишь ли, дуются, как мышь на крупу... Эх, такова жизнь..., - и нагруженная вещами девушка отправилась в прачечную на первый этаж.
Харука, отогревшись, выбралась из душа и надела свой банный халатик. Пожалуй, это была единственная вещь, за которой она безоговорочно признавала женскую природу. Тяжелые мужские халаты ей не нравились, а этот был недлинным, лёгким, мягким, хорошо впитывал влагу и смотрелся очень кокетливо. Она называла его «халат образцовой жены». Мичиру он тоже понравился, и Харуке, во избежание экспроприации, пришлось купить ей такой же, только другого цвета. Теперь они висели рядом. Синий и зелёный. Как их воинские sailor-фуку.
Сунув ноги в пушистые тапочки, Харука прошла в спальню. Там она поставила диск какого-то крутого композитора, и позволила волнам музыки увести её за собой. Она размотала полотенце на голове и взялась за фен. Музыку пришлось сделать громче. Многие, кто был знаком с её музыкальной подборкой, считали, что у неё нет определённого вкуса, что она просто копит разные диски, покупая их без определённой душевной тяги. Ну не сочетаются попса, рок и рэп! По определению. Рокеру и рэперу не о чем разговаривать, а попсовика они ненавидят совместно... - "Как глупо ограничивать себя одним направлением...". - Девушка водила щеткой по волосам, просушивая феном корни волос. Волосы на затылке безобразно отросли. - "Наверно, опять стриглась на растущую Луну... Когда я на это буду обращать внимание до стрижки, а не после?" - Мичиру советовала ей своего парикмахера, и теперь Харука была готова к нему пойти. Кстати, что-то её долго нет... А, сегодня же день "пик"... Там очередь.
"Моя маленькая заботливая Мичиру". - Этой девушке никогда не приходилось жить в общежитии, без поддержки взрослых, да ещё наедине со странной девушкой с именем-перевертышем, с характером-перевертышем, внешностью-перевертышем, судьбой-перевертышем... Хотя последнее было и у Мичиру - человек-воин. Это действительно судьба. И, со всем-то она справлялась, и всё-то ей удавалось... - "Мой зеленокудрый ангел... с рожками". - Харука улыбнулась, расчесывая чёлку. Она вспоминала, как укладывала её спать в первый вечер. После того, как замучила девушку уборкой разгромленной квартиры. Она уже тогда показалась ей безумно красивой, когда бессильно качалась, ожидая, пока Харука подберёт для неё какую-нибудь одёжку для сна. Сама гонщица обычно спала, накинув только мужскую сорочку на несколько размеров больше, чем она сама. В этом выражалось её понимание свободы. Одна просторная рубашка, и всё. Но не без неё. Так как злоупотребление свободой сводит её прелесть на нет. Всегда должно оставаться пространство для полёта. Но в ту ночь рубашку пришлось отдать Мичиру, а самой спать голышом. На следующий день она пошла в магазин, и выбрала самую сексапильную ночную сорочку, какая только была в ассортименте. И вечером презентовала её, заслужив вопль восторга. Самый первый вопрос состоял не в том, сколько эта прелесть стоит, а в том, как ей удалось так угадать с размером. Харука оскорбилась. - "Я занимаюсь мотокроссом. У меня великолепно развит глазомер". - Откладывая фен, гонщица тихо рассмеялась воспоминанию. Мичиру тогда так мило покраснела...
Обернувшись, она увидела ту, о которой думала. Скрипачка стояла, прислонившись к косяку, и любовалась подругой.
- А нам завтра на предварительное собеседование..., - сообщила она скромно, - Так что, придется сесть за учебники. А потом две недели непрекращающейся зубрёжки...
- А как же школа? Мои тренировки?
- Насчет тренировок не знаю, а со школой я договорилась. И с твоей и с моей. Для поступления в Мюген нам предоставляется двухнедельный отпуск. В случае непоступления, нас ждет переаттестация по всем предметам. Если не сдаём, вылетаем и из школы.
- Понятно тогда, почему меня отпустили раньше... Спасибо, родная, - вместо ответа Мичиру подошла к подруге и зарылась лицом в её махровое плечо.
- Как хорошо, что рядом есть ты, Харука.

- Эх, - Харука с удовольствием потянулась. - Лучший способ посадить зрение, это почитать пару часиков неудобоваримые тексты. Кто придумывал все эти формулировки? Можно же сказать намного проще... Надо пойти воздухом подышать.
- Не хнычь. Подождёт твой "Suzuki". Ты и так отлыниваешь, как можешь. Кто, спрашивается, просил тебя сортировать все учебники?
- Зато, ты теперь не тратишь по полчаса на поиски каждой дурацкой книжки. Так, с физикой я уже закончила... Еще остались древняя история и современный японский... Ох... Лучше бы я сидела на занятиях в школе. Благодать! Никаких нагрузок на бедную мою голову, в которой помещается только ветер...
- Ладно. Один час, - голос Мичиру повторял интонации экзекутора-трудоголика, смилостивившегося не иначе как по ошибке.
- Ура! Ты лучше всех! - Харука, не веря своему счастью, схватила куртку, впихнула ноги в ботинки и вылетела за дверь, опасаясь, как бы Мичиру не передумала.
- Зонт возьми..., - сказала девушка в захлопнувшуюся дверь. – Хотя у тебя куртка с капюшоном... Ну вот. Я что, одна учить буду?
Она встала и направилась на кухню. Они сидели над книгами уже много часов, выполняя данную им для подготовки программу.
Предстоящее собеседование было предварительным. На этом уровне основное значение имело поведение претендента, его внешний вид, умение нравиться и производить хорошее впечатление. Оно призвано было выявить потенциальный уровень человека, понять его слабости и оценить сильные стороны. Проводилось собеседование в виде объединения разговора и письменного теста. Следующий за ним через небольшой промежуток времени экзамен оценивал уже только знания.
Мичиру съела пирожок. С этой учебой они совсем забыли о еде. Она залезла в холодильник. Готовить не хотелось. Девушка соорудила несколько высоких бутербродов наподобие тех, что показывают в американских фильмах. Она знала, что голодная Харука будет им очень рада. Выпитый чай разморил девушку, и она решила продлить удовольствие. Ведь книги никуда не убегут, не так ли?
Ровно через час после ухода, Харука уже стряхивала в прихожей воду со своей куртки.
- Мичиру! - позвала она, видя, что та не выходит ей навстречу. Ответом ей послужила тишина. Светловолосая девушка прошла в комнату. На месте Мичиру она увидела ту же книгу, какая была у неё в руках, когда Харука уходила. Да и раскрытая где-то на том же месте. - И это называется, я отлыниваю...
Она немного покайфовала, уплетая приготовленные бутерброды: скорость разбудила усыплённый было учёбой аппетит. Проглотив последний кусочек, гонщица решила, что пора вытаскивать Мичиру из ванной. А где она ещё может быть, если вещи на месте, а квартира пуста?
Всё верно. Открыв дверь, она увидела аквамариновые волосы, поднимающиеся из глубины ванны и неподвижными водорослями стелющиеся по поверхности воды. Кожа матово отсвечивала зелёным сквозь подкрашенную солью воду, руки расслабленно тянулись вдоль тела, немного не доставая до дна. Харука села на край ванны и посмотрела на лицо подруги. Оно было того же зеленоватого оттенка, и закрытые глаза слепо смотрели на гонщицу с тридцатисантиметровой глубины. Та также неподвижно замерла, глядя на погруженную в воду девушку. В маленькой комнате вновь воцарилась тишина.
Харука закатала рукав и осторожным движением опустила руку под воду, поколебалась секунду и легонько щелкнула Мичиру по носу.
- Пора просыпаться, Белоснежка, твой гном вернулся.
Под водой словно зажглись синие фонарики: Мичиру открыла глаза. Харука не уставала любоваться этим феноменом - казалось, что оживает мраморная статуя. Сначала жизнь пробудилась в глазах, потом мягко засветилась нежная улыбка, и русалка поцеловала пробудившие её пальцы.
- Ну вот... Еще из воды не вылезла, а уже черти в глазах пляшут ..., - светловолосая девушка ответила на поцелуй ещё одним прикосновением к носу и продолжила движение по подбородку, шее и дальше. Когда она провела рукой по треугольнику волос, то решила там ненадолго задержаться. Мягкие кучеряшки, казалось, сами ластились к руке. Мичиру тут же вынырнула.
- Ты что творишь?
- А как тебя ещё выманить на сушу, русалка моя? - усмехнулась гонщица, и тут же её тон изменился, став жутко любознательным. - Где-то здесь, я читала, должна быть эрогенная зона...
- Эрогенная, говоришь?
- Очень... Эй! Ты чего?! - к потолку взметнулся протуберанец воды. Не достал, но залил водой всё остальное. Харука, недобро прищурившись, посмотрела на подругу. Её ноги висели за краем ванны, что, впрочем, не помешало им вымокнуть, пятой точкой она сидела на дне, и упиралась спиной в противоположную стенку. Мичиру сделала невинные глаза. Она устроилась рядом в позе андерсеновской русалочки и решительно отказывалась понимать, что что-то сделала не так. Только включила воду, чтобы восполнить выплеснувшийся объём.
- Так же удобнее изучать эрогенные зоны..., - она потянулась грудью к мокрому пиджаку подруги, прижимаясь к ткани. Ловкие пальчики уже расстёгивали пуговицы. Харука только с улыбкой вздохнула.
- Ты натуральный бесёнок..., - она начала целовать шею скрипачки, одновременно пытаясь принять удобную позу. Ничего не выходило. Локти упирались в стенки ванны, а дно препятствовало любым попыткам найти более комфортное положение. Гонщица почувствовала, как Мичиру начинает пофыркивать ей в плечо. И её саму начал разбирать смех.
- Мы с тобой, как два слепых кутёнка. Наверное, чтобы заниматься любовью в ванной, нужно наливать фуро, или устанавливать джакузи.
- Можно пойти на горячие источники...
- Ага, лучше сразу на пляж, к океану. - Харука начала выбираться, - Опять я вымокла. Ты меня когда-нибудь утопишь... И не хихикай! Тебе здесь ещё всё убирать.
Но делать это, конечно, пришлось Харуке. Мичиру совершала множество очаровательно-бестолковых движений, и гонщица, в конце концов, выгнала её в комнату, чтобы не путалась под ногами. Надо ли говорить, что та только того и добивалась? Съела последний пирожок, переоделась, высушила волосы и, как ни в чём не бывало, взялась за учебники.
Успокаивать соседок снизу, взъерошенная и не до конца просушенная Харука отказалась, и весьма бесцеремонно попросила заняться этим дипломатичную Мичиру. Та отложила изучаемый том и гордо продефилировала к выходу. Когда она вернулась, её напарница сидела на полу, закопавшись в учебники по древней истории Японии, как археолог в остатки неизвестной цивилизации. Мичиру подошла и присела сзади неё на корточки, обняв за плечи. Та скосила на неё серый глаз.
- Ну и как тебе история твоей страны? - тихо спросила скрипачка, лёгким поцелуем в затылок давая понять, что спрашивает совершенно о другом.
- Столько странного..., - в подтверждение своих слов Харука приподняла учебник, - Я очень многого, оказывается, не знаю. И что я делала на лекциях? Или там ничего такого не давали?
- Учебники и лекции ничему не могут научить. Лишь дать знания. А захотим ли мы понять, от них не зависит..., - Мичиру положила подбородок на плечо подруги и та, заведя руку назад, запустила её в густые зелёные волосы, гладя их и перебирая шелковые пряди. Несколько минут они наслаждались снизошедшим на них покоем, а затем снова вернулись к книгам. До глубокой ночи оставалось ещё несколько часов, а до собеседования - ещё часов на шесть больше.

Мюген 2
- Не комплексуй - тебе очень хорошо с этой причёской, - Мичиру отвела руки подруги от её головы. - Не ерошь волосы! Знаешь, сколько йен ты сейчас выкинула на ветер?
- На ветер не жалко... Мне точно идет? - Харука старалась рассмотреть себя в карманное зеркальце. Понятное дело, что у неё ничего не получалось. - Непривычно как-то. Волосы в глаза не лезут...
- Ну, укоротили немного твою чёлку, но теперь она смотрится гораздо богаче. Соноко-сан всегда видит лучший вариант. Она сказала, что тебе нужно чуть больше оставлять на макушке, аккуратно выстригать виски и плавно укорачивать по затылку к шее. Так что твоя отросшая шевелюра была более, чем кстати... Так тебе правда лучше, - это она уже говорила более нежным голосом, подхватив подругу под руку и приложив голову к её плечу.
- Ладно, верю. Ты убедишь кого угодно. - На голове должна быть не только чёлка, - процитировала она слова парикмахера, - Соноко-сан стоила тех денег, которые мы заплатили, уже за то, что занялась нами в такую рань.
Девушки поднимались в лифте навстречу вступительным испытаниям. Им было нужно на один из верхних этажей, и подъем казался бесконечным. Они были готовы настолько, насколько можно подготовиться за неполные сутки. Вдобавок они поработали над своим имиджем. Мичиру, собственно, ничего и делать не пришлось. Простенькое на вид черное платье-футляр было строгим, но одновременно очень женственным, придавая девушке целенаправленный и деловой вид, смягчённый пёстрым шарфом, который она перекинула через плечи, оставив кончики лететь за ней. Бирюзовый кулон, свисающий на тонкой цепочке, окончательно отметал предположения, что его обладательница может быть сухой или черствой. Свои роскошные волосы она убрала под ободок, чтобы добавить в образ немного скромности, из тех же соображений не стала использовать косметику. Только дотронулась до губ перламутровым блеском. Она знала, что её глаза достаточное украшение, и умела этим пользоваться. Харуке пришлось потрудиться больше. Для начала она, как уже говорилось, посетила парикмахера. Во-вторых, решила не надевать брюки. Ей было незачем, чтобы её приняли за парня. Из необходимых к заполнению анкет её пол всё равно станет известен, а она не хотела, чтобы её сочли нетрадиционно ориентированной. Это могло сказаться на результате сегодняшнего мероприятия. Она планировала создать образ девушки, увлекающейся гонками, мотоциклами, дорогами и скоростью. По сути, так оно и было, но она немного поменяла акценты. Сознательно отказавшись от диаметрально противоположного себе образа девочки-одуванчика, Харука использовала другой, в который гораздо лучше вписывалась её манера поведения. Прямая кожаная юбка с разрезами по бокам не мешала сидеть на мотоцикле, сапоги-чулки на ребристой подошве крепко держали её на земле, позволяя не поскальзываться даже на грязи, а широкая распахнутая куртка скрывала плечи и подчеркивала талию, опоясанную широким черным поясом с медными заклёпками и тяжелой пряжкой. Виднеющийся из-под куртки короткий свитер был перечёркнут вывязанной на английском языке надписью "Я хочу учиться". Подумав, она решила отказаться от наручей и ошейника, посчитав, что это будет уже перебор. Мичиру подвела ей глаза и накрасила ресницы, а на губы лег слой серебристой помады. Харука была похожа на темного ангела дорог, и её соломенная шевелюра являлась единственным источником света, составляя с одеждой очень стильный контраст.
Лифт остановился и открыл двери. Девушки вышли в коридор, ступая по мягкому ковру.
- А тут не бедно, - Харука оглядывалась вокруг, отмечая детали убранства.
- Да и мы с тобой не нищие. Мои концерты и твои соревнования вполне позволяют нам такую роскошь, как обучение в элитной школе. И даже на оплату здешнего общежития.
- У нас с тобой есть, где жить, и я не смотрела на эти расценки. Дорого?
- Двухместный люкс на седьмом этаже стоит примерно столько же, сколько целый этаж в твоей общаге. Про одноместные - умалчиваю, они ещё дороже. Но всё же дешевле, чем снимать квартиру.
- Надо же... Седьмой этаж, это не плохо. Но одноместные, наверно, лучше?
- Бассейн есть только в двухместных...
- Намёк принят. Если решим сюда переехать, такой и выберем, - девушки, сверяясь с планом, нашли нужную дверь. На ней крупными буквами было написано "Внеочередной приём абитуриентов". - Кажется, сюда.
Дверь открылась бесшумно, и внеочередные абитуриентки зашли внутрь.

- Смотри, кто здесь есть! - Мичиру потянула Харуку за руку к напряженно сидевшей в углу девушке. Они уже заполнили подробную анкету и теперь ждали, когда комиссия обработает данные и определится с вопросами, которые будут задавать поступающим. Всего кандидатов было около десяти, и среди них Мичиру разглядела знакомое лицо.
- Грей Эльза! С ума сойти, какими судьбами? - от неожиданности Эльза вздрогнула, поднимая голову. Её глаза удивлённо расширились, когда она увидела, кто стоит перед ней.
- Харука! Мичиру... Я вас не заметила. Вы тоже в Мюген? Откуда вы вместе? - от владевшего ею волнения, вопросы сыпались, как из рога изобилия. - С того дня ты больше не приходила в бассейн, я думала, ты забросила свою идею с картиной, - обратилась она к Мичиру и тут же переключилась на Харуку. - Какая классная прическа! Так тебе гораздо лучше. В этой одежде ты похожа на рокершу. Супер!
- Да ладно тебе... Скоро я решу, что моя прежняя прическа вообще ни на что не годилась..., - ответила за обеих Харука, благоразумно считая, что не стоит афишировать причины присутствия рядом с ней Мичиру.
Нервное состояние Эльзы объяснялось волнением по поводу поступления, и появление подруг помогло с ним справиться. Девушка оживала на глазах. Вскоре они уже весело щебетали, вгоняя в шок остальных абитуриентов. Они обсуждали успехи Харуки на гонках, последний концерт Мичиру, победы Эльзы на беговой дорожке, где после ухода Харуки конкурентов у неё не стало...
- Харука, а тебе то зачем в Мюген? Сюда безумно сложно поступить, особенно в середине года. Я готовлюсь уже около месяца и не уверена, что смогу пройти предварительное собеседование...
- А, - Харука легкомысленно махнула рукой, - делов то - ответить на пару вопросов устно и чуть больше письменно. Я всю ночь учила. Прорвёмся, - Мичиру улыбнулась, услышав это заявление. Она знала, как они работали, готовясь к сегодняшнему дню. Ведь поступить они не просто хотели, а были обязаны. Для Эльзы, конечно, суточная подготовка не была серьёзным основанием для уверенности.
- Ну, гонщица, ты даёшь. Ты что, утром решила, что будешь сюда поступать, вечером слегка поучила, и сегодня уже пришла?
- Ага, - Эльза лишь вздохнула от такой самоуверенности. С момента их последней встречи, Харука стала, похоже, ещё более безумной. Но с ней было весело. А Мичиру рядом с ней выглядела более серьёзной и очень стильной. Эльзе редко приходилось видеть такую красивую девушку. – "И почему бы Харуке действительно не влюбиться в неё? Это было бы вполне логично". - Девушка представила себе выражение лиц Мичиру и Харуки, предложи она им такое... – "Пожалуй, могли и побить". - Она проказливо улыбнулась, почти точно повторив любимое выражение лица Мичиру.
Их непринуждённую беседу прервала секретарь комиссии, приказав разделиться на тройки. Харука сгребла подруг за плечи. - Кайо, Тэно, Грей – запишите, пожалуйста!
Как самых громких, их пригласили первыми. Харуке и Эльзе указали на одноместные парты, стоящие вдоль стены, а Мичиру прошла к экзаменационному столу.
Председатель держал в руках её анкету.
- Мисс Кайо, Вы не указали ни одного предмета в графе "нелюбимые". Насколько это правда?
- Я на самом деле не могу выделить ни одного предмета, к которому бы у меня сформировалось негативное отношение.
- То есть, для Вас все предметы одинаковы по сложности?
- Нет. Музыка и рисование даются мне легче. Я больше гуманитарий, но и остальные предметы не вызывают особых затруднений.
- Вы планируете посещение кружков музыки и рисования?
- Да. Думаю, практическое применение моих навыков в музыке и рисовании может пойти на пользу школе Мюген.
- Ваши родители сейчас в турне по странам Европы. Что они думают о перспективах Вашего поступлении в Мюген Гаккуен?
- Они не знают о нём. Это только моё решение.
- Вы живёте независимо от родителей?
- Да. В женском общежитии Дзюбан.
- Как отнесётся Ваш опекун к Вашему поступлению к нам и стоимости обучения?
- Он всегда рад моим успехам. А оплачивать учёбу я планирую сама. Я принесла отчёт о своих доходах за последние полгода...
"Она такая деловая и серьёзная..." - Эльза смотрела, как спокойно отвечает Мичиру на вопросы председателя. – "Сама будет оплачивать учебу... Это же огромные деньги... Куда мне до неё". - Эльза посмотрела в сторону Харуки. Та сидела, положив подбородок на сцепленные пальцы рук, опираясь локтями о парту. Её взгляд светился гордостью за подругу, и она абсолютно не казалась озабоченной тем, что же она сама будет говорить, когда настанет её очередь. Эльза в очередной раз поразилась легкомыслию подруги.
Мичиру взяла тест на нескольких страницах и заняла оставшуюся свободной парту. Тихий голос секретаря назвал имя Эльзы.
- Грей Эльза, Ваша очередь, подойдите, пожалуйста, - у девушки в горле образовался ком, и она видела окружающее, словно через пелену тумана. Последнее, что она увидела перед тем, как её внимание полностью поглотилось огромным столом в центре зала, был подбадривающий жест Харуки и ласковая улыбка Мичиру.
- Почему Вы решили поступать в Мюген Гаккуен? И почему мы должны Вас принять?
- Я... Я неплохо учусь в своей школе, и очень хорошо бегаю. Я одна из лучших бегуний Токио, - Эльза старалась не думать о сидящей сзади Харуке. - Мюген же одна из самых престижных школ. Она имеет все ступени, ведя учеников от младших классов до университета...
- Почему именно в середине года?
- Я только сейчас добилась достаточных успехов на беговой дорожке, чтобы считаться достаточно талантливой для поступления сюда... - вопросы вбивали её в ковёр под ногами, и девушка понимала, что её ответы непохожи на то, как отвечала Мичиру.
- Вы рассчитываете на спортивную стипендию?
- Д..да... В какой-то мере, но надеюсь, что справлюсь и в других областях...
Ответив ещё на несколько таких же томительно-мучительных вопросов, Эльза получила несколько листов с тестом и уступила место Харуке.
- Тэно Харука, Вы написали в анкете, что занимаетесь гонками. Так же Вы побеждали на соревнованиях по самым различным видам спорта, - председатель не спрашивал, а утверждал. - Почему Вы переключились только на гонки?
- Я люблю скорость. Занимаясь другими видами спорта, я старалась найти себя. Мне всё удавалось, и я меняла их в поисках того единственного, на котором смогу остановиться.
- Мотокросс?
- Нет. Автогонки. На мотокроссе я делаю себе имя. И планирую заниматься этим ещё около года.
- И как Ваши успехи? Вы подготовили бумаги?
- Я могу созвониться с парнем из аналитического отдела. Он пришлёт всё по факсу, - Харука протянула руку к стоящему на столе аппарату прежде, чем её успели остановить. Председательствующий молчаливо спросил мнения остальных членов комиссии, и не стал прерывать гонщицу.
- Ало, Макс? Уже на работе? Небось, и не уходил, да? Ты не мог бы скинуть мне мои результаты по гонкам? Знаю, что не положено, но меня без них в школу не берут. Да, представляешь, я тоже учусь в школе..., - Харука болтала по телефону, привалившись к столу, как будто находилась не на экзамене, где решалась её судьба, а у себя дома. - Я обещаю сразу же их передать комиссии, да они рядом, и не глянуть даже одним глазком. Ты меня знаешь. В кафе? В галстуке? Ну уж нет, меня примут за одного из твоих мальчиков...Спасибо, Макс, ты реально друг! Сейчас пришлет, - добавила она, обращаясь к комиссии. Заскрипел факс, выплёвывая в лоток один за другим листы бумаги. Харука демонстративно отвернулась, чтобы их не видеть.
- Макс сказал, что у него сохранились копии материалов его отчета мистеру Такахаси. Простите, что так вольно разговаривала, просто Макс такой человек - не понимает официального тона. И ещё - эти бумаги полунедельной давности. Подойдет?
- Вполне. Мы подошьём их к Вашему личному делу, и Вам не придётся нарушать данного слова. Вы написали в анкете, что не любите современный японский и древнюю историю. Но ваши оценки по этим предметам не ниже, чем по остальным.
- Я не очень люблю посещать эти занятия, но я не говорила, что безграмотна. Иногда нужно переступить через "не хочу", и делать то, что нужно. Человек - верхнее звено эволюции, и ему недостойно следовать лишь своим желаниям. Именно поэтому я решила поступать в Мюген - это новая ступень моего самосовершенствования.
- Это похвально. Возьмите тест, у Вас осталось не очень много времени.
Комиссия занялась тихим обсуждением кандидатов. Пришедшие по факсу документы разошлись по столу. То один, то другой мужчина качал головой, читая содержание. Председательствующий отчеркнул красной ручкой последний абзац.
"Рекомендуется ориентировать работу команды на Тэно. Так же имеет смысл привлечь опытного гонщика для создания конкуренции внутри команды, что позволит Тэно раскрыться в более сжатые сроки. По всем параметрам (см. выше) Тэно готова к национальным гонкам на 135 %." И приписку ниже корявым почерком: "Босс, таких показателей нет ни у кого за все те десять лет, что я перелопатил, отыскивая их. Практически в одном ряду с Кобаяси и Ватанабэ. Она феноменальна!"
На проверку присланной документации ушло около минуты.
Девушки сдали тесты и вышли в комнату ожидания. Секретарь быстро пробежалась по тестам с ключом, и выложила результаты перед комиссией.
- По Кайо есть вопросы? - тихий гул возвестил, что комиссия едина в своём мнении.
- По Грей? - по Эльзе разногласий тоже не возникло.
- Тэно? - возникла пауза.
- Гонки... странный выбор для такой светлой головы, как у неё...
- Вы сами видели результаты. Она занимается тем, что ей подходит.
- А не слишком ли она откровенна в одежде? Стиль рокера - это не совсем подходит нашей школе...
- Наоборот, это хорошо, что она показала своё лицо. Было бы хуже, если бы она пришла к нам в образе хрупкой девочки...
- Или оделась бы парнем.
- Да уж... И потом, она же будет в форме. Так что вопрос с одеждой отпадает. Другие возражения есть?
Других возражений не было, и претендентов пригласили обратно для оглашения результатов.
- Мисс Кайо, мы рады Вам сообщить, что Вы успешно прошли предварительное собеседование, и мы будем рады видеть Вас в числе студентов Мюген, если Вы пройдёте основной экзамен через две недели, - Мичиру кивнула.
- Мисс Грей, мы сожалеем, но просто быстрых ног недостаточно, чтобы стать студентом Мюген Гаккуен. Тест выявил у Вас не очень хорошие показатели по усвоенным знаниям, и мы, если Вы всё ещё хотите учиться у нас, посоветовали бы попробовать ещё раз весной, с общим потоком, - Эльза опустила голову.
- Мисс Тэно, мы решили допустить Вас до основного экзамена, но с условием, что вы не будете использовать этот стиль в одежде.
- Понятно, господин председатель.

- Ой, ну и не нужен мне их Мюген! Если бы я знала, что они такие... такие...
- Въедливые? - Харука вела Мичиру под руку, и старалась держаться подальше от размахивающей руками Эльзы. Зашибёт ещё ненароком.
- Да, блин! - бегунья дрожала от накативших эмоций. - Они унижают людей, и думают, что имя Мюген Гаккуен их оправдывает!
- Послушай, у нас в Дзюбане неплохая старшая школа с сильной спортивной секцией. Почему бы тебе не пойти туда? Там неплохие люди.
- Откуда ты знаешь? - Эльза старалась взять себя в руки.
- Там проходил турнир по фехтованию.
- Ты участвовала в турнире по фехтованию? - Мичиру распахнула глаза, - А я думала тот постер у тебя просто так висит...
- Копила на "Suzuki"..., - Харука смутилась. - Деньги собирала, откуда могла, а тут этот турнир подвернулся. Я заглянула в клуб, где этим занимаются, и попросила научить.
- И что, научили? За сколько? - глаза Эльзы тоже загорелись интересом.
- Неделя, - Харука не так поняла вопрос. - Правда, сенсей сказал, что мне больше подойдет меч, чем рапира. На мечах у меня и вправду лучше получается..., - гонщица под восхищенным взглядом двух девушек смутилась окончательно, - Ну что вы так смотрите, неудобно же...
- Но ты же его выиграла?
- Ну, выиграла... Он оказался мужским, и эти шовинисты меня чуть не дисквалифицировали...
- О, Харука..., ты неподражаема!

Дядя
Дверь оказалась не заперта. Лишь просто прикрыта.
Харука почти сломала ключ, пытаясь открыть и без того открытый замок, но от её резкого толчка дверь распахнулась, и человеческое воплощение воина ветра чуть не растянулось во весь рост на коврике в прихожей. Правда, удержалась, даже не нашумев. Мичиру была менее порывиста. Она, не снимая обуви, тихо прокралась ко входу в зал, и замерла, глядя на высокую фигуру, сидящую в её любимом кресле. В спину ей уткнулась Харука. Не потому, что неуклюжая, просто Мичиру остановилась слишком внезапно даже для её реакции.
Гонщица глянула через плечо подруги. Мужчина в кресле с интересом читал один из учебников по истории искусства.
- Прошу прощения, но Вы не могли бы объяснить, что делаете в нашем номере? - по реакции Мичиру она поняла, что та в какой-то степени знакома с этим незнакомцем, но решила выяснить это у него лично. Она произнесла фразу вежливо, но сухо. Мужчина резко поднял голову.
- Мичиру! - он педантично запомнил страницу, отложил книгу, поднялся и внушительной походкой, позволительной при его немалом росте и атлетическом сложении, сделал несколько шагов в сторону девушек.
Харука мгновенно выдвинулась вперёд, загораживая собой подругу. Её голос, когда она заговорила, всё ещё был спокоен.
- Может, вы хотя бы представитесь, если уж пришли сюда без приглашения..., - незваный гость только сейчас обратил своё внимание на гонщицу, да и то только потому, что она загораживала Мичиру.
- Девушка, не мешайте, я пришёл поговорить со своей племянницей, - и тут же снова перестал её замечать, - Ты же мне всё объяснишь, не так ли, Мичиру? - его голос был обманчиво мягок, он явно сдерживался, чтобы не выразиться более резко.
- Дядя..., - Мичиру отодвинула недоумевающую Харуку и вышла вперед. Как была, в туфлях и плаще, она подошла к мужчине и твёрдо сказала. - Я не знаю, как ты меня вычислил, но я никуда отсюда не уеду.
- Я предполагал такой ответ. Поэтому у меня есть это, - он протянул ей лист гербовой бумаги. Мичиру взяла его и, не глядя, протянула Харуке. Та всмотрелась в иероглифы официального текста.
- Это постановление о твоём принудительном выселении. Так как у тебя есть опекун, ты не имеешь права жить, где бы то ни было, кроме его дома, разумеется, без его на то специального разрешения. Тебе надо уволить своего адвоката, - гонщица внутренне собралась. Предстоял бой. Пусть врагом был человек, а не демон, но это не умаляло важности происходящего. Битва за Мичиру. У Харуки сжались кулаки, но она заставила себя расслабиться. Внешне. Здесь кулаками не решишь проблемы. И это не землю сотрясать... Подумать надо...
- Дядя, ты, правда, готов так поступить?... - Мичиру казалась потрясённой.
- А как я могу поступить ещё? Ты совершенно случайно забыла мне сказать, куда уходишь. "Я переезжаю, дядя", вот и всё, что я услышал. Куда? Зачем? С какой стати?! Ты всегда была упёртой, хоть и прячешь это за ангельской внешностью, но я тебя с пелёнок знаю. Чем здесь, - он обвёл рукой небогатое убранство комнаты, - лучше, чем дома?
- Мой дом здесь, - в тихом голосе Мичиру прорезались стальные нотки.
"Она готова стоять насмерть... Моя милая кроткая Мичиру, прекрасный и смертоносный воин Нептуна... Неужели эта халупа успела стать твоим домом? Из-за меня? Ты бросила семью, чтобы прийти ко мне? И теперь нас хотят разлучить... Не позволю".
- Не пойдёшь сама, тебя выведут. Если надо, я запру тебя в твоей комнате, чтобы ты не сбежала снова. Куда бы ты не подалась, закон на моей стороне. Ты несовершеннолетняя, и я твой опекун. Ты будешь жить там, где я скажу, - он подошел к своей племяннице и взял за руку, потянув к выходу, - твои вещи заберут позже.
Но выйти ему не удалось. Мичиру освободила свою руку из его хватки, когда в дверях он столкнулся с не сдвинувшейся с места Харукой. Мичиру пересекла комнату и остановилась за креслом. Теперь поймать её будет не так просто. Мужчина повернулся к Харуке, по-прежнему загораживающей проход.
- Девушка, я, кажется, уже попросил Вас не вмешиваться, это семейное дело. А Вы лишь соседка по комнате. Хотя меня предупреждали, что у Вас буйный характер, - он говорил, подчёркивая чужеродные "Вы", - но устроить здесь драку я не позволю, да и не вижу причины для неё. Вы никто.
Харука почувствовала острое сожаление, что на ней сейчас юбка. Разрезы разрезами, но ногами особо не помашешь. А хотелось... чтобы увидеть, как будет смотреться след её подошвы на лице этого богатого хама. Девушка снова, с трудом, правда, взяла себя в руки, и растянула губы в улыбке.
- Вы правы, я здесь просто живу, и не имею никакого права вмешиваться в жизнь вашей подопечной, - она поймала недоумевающий взгляд скрипачки, та не понимала, куда она клонит, - но позвольте спросить, если бы она ушла жить в общежитие одной из самых престижных школ города, вы тоже были бы против?
- Нет. Но при её школе нет общежития. Так что вопрос считаю неуместным, и я не намерен больше тратить на это своё время. Мичиру едет со мной, - он не видел, как расширились глаза его племянницы. Она поняла замысел Харуки.
- Дядя? - он посмотрел на неё, - я согласна вернуться с тобой, но ты должен разрешить Харуке навещать меня хотя бы недели две, чтобы мне легче было это принять..., - девушка была само смирившееся несчастье, ангел, павший под ударами судьбы.
Взгляд мужчины смягчился. Ему было жаль, что пришлось так давить на племянницу, но он не мог позволить ей совсем отбиться от рук. Мичиру была очень своенравна, и он боялся, что не справляется со своими обязанностями по опёке ребёнка своего брата. И сейчас, глядя на "подавленную" Мичиру, он почувствовал жалость и подошел, чтобы обнять её.
- Прости, родная. Я не хотел быть грубым. Конечно, пусть она, - он небрежно махнул рукой в сторону высокой девушки, - пусть она приходит, когда захочет, - Мичиру прижалась лбом к его пиджаку, и её плечи мелко задрожали.
"Бедная моя. Я довёл её до слёз. А она так хотела показать, что самостоятельна... Мне пришлось нанять частного детектива, чтобы найти её. Она очень странная, замкнутая, но не любить её нельзя... Как же она убивается...", - в его глазах засветилась нежность, приходя на смену раздражению и холодности.
"Он любит её. Ну что ж... попользуемся".
- Простите, - снова привлекла к себе внимание Харука, - может, вы позволите Мичиру пожить здесь ещё неделю? По правилам общежития, у неё есть неделя для решения внутренних проблем. Я думаю, эта ситуация из таких. А потом она вернётся к вам. Я сама привезу её. Или можете за ней заехать, если не доверяете нашему слову. Я тоже привязалась к Мичиру, и мне тяжело отпускать её одну в место, где без её присутствия накопился холод. Пусть она отогреется. Вы можете приходить сюда в любое время, больше она никуда не убежит, правда, Мичиру?
- Угу, - донеслось из глубин пиджака дяди, куда она зарылась с головой.

- Ой... Я думала, он тебя утащит..., - Харука заперла дверь, вложив в это движение весь свой вес. Она словно хотела закрыть её навсегда, чтобы больше никто не посмел зайти и попытаться забрать Мичиру.
- Я тоже, - скрипачка устало развалилась на широком диване. Она начинала отходить от напряжения. Почти бессонная ночь, изматывающее собеседование, теперь ещё и это... А день, между тем, ещё даже не перевалил за середину. - А ты быстро сориентировалась, Харука. Спасибо. Мне это в голову не пришло.
- Ты тоже ловко подхватила. Одни слёзы чего стоили... Придётся тебе пожить у дяди недельку. А потом сразу в Мюген. На седьмой этаж с бассейном, - Харука подошла к дивану и села на край, выбрав место, где находилась талия Мичиру. Здесь черная поверхность дивана была видна больше, чем там, где располагались бёдра и грудь.
- Бассейн... Мммм... Хочу в бассейн, хочу в расслабляющие волны... И чтобы качаться, раскинув руки... Ласковое прикосновение воды... Это непередаваемо...
- Правда? - вместо ответа Мичиру расслабленно кивнула. Она закрыла глаза, когда почувствовала тёплую кожу рук напарницы, нежно касающуюся её лица. Для лёгкой ласки одежда не являлась препятствием, и скрипачка наслаждалась поглаживающими движениями, что так напоминали её любимые волны, но были легкими, как ветер.
Она не сопротивлялась, когда сильные руки приподняли её и потянули язычок длинной молнии, соединяющей на спине две половинки платья. Когда оно скользило по её плечам, оглаживая руки и касаясь запястий, Мичиру ощущала, что, как ни странно, становится теплее. Это тёплое чувство лишь усилилось, стоило гонщице протянуть черный футляр через бёдра. Плотная ткань не желала расставаться с телом скрипачки, но не могла сопротивляться давлению, и соскальзывала, соскальзывала, в напрасной попытке прижаться, задержаться, не отпустить, оставляя после себя сладко гореть возбужденную кожу. Колготки сдались легко, даря ощущение прохлады, которое тут же проходило, стоило лишь гладкой ладони повторить их движение. Тонкий лифчик, даже расстёгнутый, так же плотно обхватывал грудь, и казался скрипачке абсолютно лишним. Когда он исчез, девушка не смогла сдержать судорожного вздоха. Отсутствие почти невесомых кружев принесло неожиданную лёгкость, как будто до этого её грудь сдавливал корсаж. Мягкие губы дотронулись до яремной впадинки и мелкими поцелуями добрались до ложбинки между мягких холмов груди. Ласковые руки гладили её бока, руки, живот, плечи. Они ласкали шею, волосы, пробираясь к самому их основанию. Ободок был загнан в угол дивана. Мичиру блаженно вздохнула. Это было ничем не хуже ванны. Она уже не мечтала о том, чтобы погрузиться в воду, лишь бы эта нега никогда не прекращалась. Она ощущала на себе сразу много Харук - её руки, её пальцы, её губы, кожу щёк, пушистые волосы, голову... Порознь... Одновременно... Дыхание стало более глубоким, оно вырывалось через приоткрытые почему-то быстро пересыхающие губы, их приходилось часто-часто облизывать. Внизу живота вновь, как и сутки назад, накапливалась сладкая тяжесть.
Харука вся отдалась движению, лаская кожу подруги всеми доступными средствами. Она жалела, что не успела снять с себя одежду, чтобы прикоснуться к её груди своею. Сейчас для этого не было возможности. Она боялась оторваться от Мичиру хотя бы на миг. Она приникла губами к груди напарницы и втянула в себя нежно-розовый круг, обводя его языком...
Мичиру вздрогнула всем телом. Прикосновение губ Харуки к груди породило внутри скрипачки маленькую бурю, что пронеслась внутри неё, осев на самом дне живота. Тяжесть стала невыносимой. Упругий язык прижал сосок к зубам, и бёдра Мичиру конвульсивно дёрнулись. Она протянула руки и прижала голову подруги к себе.
Та подняла глаза и встретилась с затуманенным синим взглядом.
Мичиру не могла сказать, что что-то видела перед собой, но её словно окутало заботой и вниманием. До одной груди вновь дотронулись губы, вторая же оказалась во власти крепкой ладони. Бёдра снова содрогнулись. И снова. И ещё. Мичиру застонала. Она сжимала колени, пытаясь сдавить что-то, что находилось гораздо глубже, но ей это не удавалось. И она прижимала к себе голову гонщицы, почти не давая той вздохнуть.
Харука изо всех сил сжимала руки на теле Мичиру, и девушка изогнулась дугой, пытаясь получить от более активной подруги что-то, о чем Харука не имела никакого представления. Она могла только, хрипя, ловить крохи кислорода, и не выпускать из своих рук Мичиру, ни за что не выпускать... То, что начиналось как лёгкая игра, приобретало незапланированные масштабы...
Мичиру вскрикнула, и немедленно выпустила Харуку. Та с немым вопросом заглянула в глаза скрипачки. Мичиру закрывала рукой прикушенный сосок. Второй рукой она расправила взъерошенные светлые волосы, и улыбнулась в ответ на виноватый взгляд. Боль уже прошла. Возбуждение схлынуло, оставляя за собой пустоту, с разлитым чувством несбывшегося. Как будто дали посмотреть в замочную скважину, забрав ключ с собой.
Харука принесла Мичиру домашнюю одежду. Она хотела помочь одеться, но Мичиру не приняла её помощь. Застегнув блузку, она тихо привалилась к плечу гонщицы, и та нежно заключила её в кольцо своих рук. Светловолосая девушка закрыла глаза.
"Что мы делаем? Всё не так, как я себе представляла... Я не парень, у меня нет... этой гадости... чтобы удовлетворить женщину... а Мичиру так реагирует... Что сбивается уже моё дыхание... А я не знаю, что делать". Она обнимала Мичиру, стараясь не показать своего бессилия сделать что-либо. Бессилие - это чувство она ненавидела больше всего. Она была бессильна предупредить развод родителей, которые всё решают сами, и им нет дела до чувств ребенка. Она не могла изменить факта смерти матери от пневмонии, её сильной мамы, которая всегда знала, что было раньше, есть сейчас, и будет завтра. Бессильна не видеть отчаяние отца, когда ему привели одиннадцатилетнюю кроху, совсем не похожую на девочку, зарёванную, и не желающую ничего слушать о том, то её мать умерла... Она стала сильной, чтобы давать сдачи, когда дразнят; она стала быстрой, чтобы догнать ветер; смелой, чтобы не плакать от ужаса одиночества; воином, чтобы спасти Мир... Бессилие... Кем надо стать, чтобы избавиться от этого чувства навсегда?
"Преодолевать все его виды раз за разом. Бороться с каждой его тенью. Не искать его центр, ибо его либо нет, либо это я. Я справлюсь". - Она поцеловала подругу в висок, и плотнее перехватила руки, прижимая её к себе.
- Я люблю тебя, Харука, - гонщица поражённо замерла, забыв выдохнуть. - Я не могу без тебя. Когда дядя хотел меня забрать, и не обращал на тебя никакого внимания, как будто ты пустое место, мне казалось, что я смогу его убить... Если бы он попробовал отшвырнуть тебя с дороги, клянусь, я ударила бы его..., - меланхоличный голос Мичиру просто констатировал факт.
- Мичиру...
- Я никому не позволю разлучить нас, Харука. Нас двое. Мы вместе. Навсегда.
- Но мы воины...
- Да...
- Мичиру, послушай. Я боюсь того, что ты говоришь, - Харука расцепила объятье, повернувшись к напарнице и взяв её руки в свои, - Ты помнишь, почему я стала воином?
- Не захотела быть жертвой? - Мичиру отстранённо повела головой.
- Не захотела быть обузой. Не захотела делать тебя слабой из-за того, что придётся защищать меня. То, что ты сейчас говоришь, означает, что всё по-прежнему. Я - обуза. Мы воины на страже Мира. И того самого "ворлда", которого я содрогаю своей атакой. Мы не борцы за добро и справедливость. Добро и справедливость либо есть, либо их нет. Просто на страже Мира. Дарим Миру Мир. И гробим тех, кто на них покушается. Мы воины именно поэтому, а не для того, чтобы спасать друг друга.
- Но мы готовы принести себя в жертву...
- Себя - да. А других?
- Что?
- В Мюген из людей делают монстров, но люди выживают после наших атак. А если бы не выживали? Мы прекратили бы борьбу? Ответь!
- Нет..., - Мичиру отвернулась, - но стало бы тяжелее... Гораздо...
- Верно. Сохранение Мира важнее жизни отдельного человека. Мы сами - монстры, если готовы принять это. Sailor Moon бы не смогла.
- Зачем ты говоришь всё это?
- Затем, что если на чаше весов будет моя судьба и судьба мира, что ты выберешь?! - глаза Мичиру распахнулись. Казалось, их наполнили мириады звёзд. Это заблестели слёзы.
Это был ответ, и Харука его поняла.
- Не Мир, я полагаю... а ведь с его гибелью, не спасёмся и мы... И не будет никаких Нас. Два трупа, посреди безмолвия, наполненного такими же трупами.
- Ты бьешь меня! Мне больно!
- Мне тоже!!! Ты - воин, поэтому воин и я. А я хотела бы быть с тобой где-нибудь далеко отсюда, пусть этот чёртов Мир спасает кто-нибудь другой, а мне будет наплевать на это! Я даже не буду знать, что меня спасли! Ты рядом, и никакой ответственности! Но это невозможно, - голос гонщицы сорвался. Последние слова она почти прошептала.
- Ха-ру-ка..., Мичиру потянулась к напарнице, стирая с её щёк блестящие слёзы.
- Мы должны быть готовы жертвовать не только собой, но и друг другом, Мичиру. Только так. Это сложнее, согласись, - глаза Харуки опустели, живой серый цвет потускнел, став никаким, - Ненавижу... Почему я не замужем? - внезапно закричала она в тишину квартиры, - Почему у меня нет выводка детей? Тогда я бы ни за что не повелась на это... Зачем ты пришла за мной? Почему я не послала тебя в лесу, как при первой встрече? Зачем ты так проросла во мне?!!! - Харука оставила потрясённую до глубины души скрипачку сидеть на диване, а сама ушла в спальню, захлопнув за собой дверь.
- Почему я тоже полюбила тебя?... - этих слов уже никто не услышал. Девушка прямо за дверью упала на колени и уткнулась головой в пол, - Вот оно, настоящее Бессилие...

Далее    Назад